Два Пакистана

Чаще всего можно встретить небольшие двух- или трехметровые лодки, крытые в средней части круглой плетеной крышей, защищающей от дождя или солнца. С лодкой управляется один человек. Он стоит на узкой корме с длинным шестом и отталкивается от дна. Он перевозит грузы и пассажиров, с удовольствием возьмет на борт туриста и за рупию провезет его по реке или по лабиринту каналов и проливов, под зелеными сводами аллей, по узким протокам среди зарослей джунглей, где недавно проходила тропка. Лодки для многих служат жилищем. В них обитают цыгане. На лодках размещен весь их скарб, иногда даже куры или козы. На корме цыгане спят, на носу готовят обед. Имущественное неравенство заметно даже здесь: вот маленький челнок доживающих свой век стариков, кроме самой лодчонки и нескольких тряпок, им на этом свете ничего не принадлежит. А на соседней лодке вы можете увидеть разукрашенные двери и даже клетку с попугаем.

С цыганами я познакомился вскоре после приезда в Дакку. Однажды вечером, когда я в сопровождении моего приятеля Джасимуддина возвращался домой на рикше, мы увидели в вечернем сумраке женские фигуры, не закутанные, как обычно, с ног до головы. У каждой из женщин на голове был небольшой ящик. «Заклинательницы змей», — толкнул меня в бок Джасимуддин и крикнул рикше, чтобы тот остановился. Джасимуддин подозвал женщин и попросил показать нам свое искусство. Они присели на край дороги, открыли свои ящики и, делая круговые движения руками и монотонно напевая, стали вызывать змей. Вскоре из каждого ящика показалась змеиная голова. Кобры широко раздули свои «капюшоны». Из змеиных пастей торчали острые языки, но заклинательницы продолжали делать пассы, негромко напевая. Я не очень обращал внимание на змей, к ним быстро привыкаешь, здесь они — явление довольно будничное, но пение женщин меня заинтересовало. Я узнал старый бенгальский эпос о Манасе — богине змей. А так как главная цель моей поездки в Пакистан — собирание народных песен, я спросил, где женщины живут, и договорился с Джасимуддином, который ради песен тоже готов идти хоть на край света, что мы завтра придем к ним с кинокамерой и магнитофоном.

Место, где жили заклинатели змей, мы нашли довольно быстро. Их табор состоял из десятков небольших лодок, стоящих на приколе у берега широкого озера в городском предместье Камлапур. Мы выехали довольно рано (еще не было девяти часов) с целью застать заклинательниц, до того как они выберутся в город, чтобы заработать себе на хлеб. Приехали мы вовремя, но записать ничего не удалось.

Шеф этого «предприятия», сорокалетний цыган, — других мужчин ни на одной из лодок не было — заявил, что женщины с радостью продемонстрируют нам свое умение и исполнят весь свой песенный репертуар, но что это будет стоить двести рупий. Иначе он не разрешит им не только петь, но и фотографироваться. Джасимуддин с ним долго говорил, тщетно пытаясь пробудить в нем чувство патриотизма, убеждая, что белый саиб отвезет песни его народа и фотографии в далекую заморскую страну. Мне ничего иного не оставалось, как сделать украдкой пару снимков, полюбоваться утренней возней в порту и вернуться домой.

Много раз писали о том, какое значение для Восточного Пакистана имеет вода. Но о ней нельзя не сказать еще раз, если мы хотим понять основу основ здешней жизни. Вода в буквальном смысле слова является источником жизни. Благодаря воде возможно выращивание риса и джута — двух основных очень влаголюбивых сельскохозяйственных культур восточной провинции Пакистана. Вода заменяет шоссейные и железные дороги и является основой разветвленной транспортной сети, которую в современных условиях пакистанской экономики ничем нельзя было бы заменить, ибо она не требует никаких капиталовложений. К тому же себестоимость перевозок по воде ниже, чем по суше. И, наконец, ежегодные половодья приносят в долины из районов, расположенных в верховьях рек, плодородный ил, позволяющий собирать высокие урожаи без внесения искусственных удобрений.

Но я боюсь перехвалить реки — ведь они приносят бенгальским деревням немало убытков. Муссоны нередко капризничают — они могут опоздать или длятся до глубокой осени, когда рис уже поспел. И в том и в другом случае урожай под угрозой. Реки часто поднимаются выше предполагаемого уровня, и тогда население целых деревень вынуждено переселяться.

Наводнения отнюдь те всегда соответствуют графикам. Например, во время моего пребывания в Пакистане ни с того ни с сего вышли из берегов Северная Джамуна и Сомешвари. Это было в конце октября, когда наводнения никто не ждал, и около 500 хижин было снесено паводком. И все это произошло лишь потому, что в горах Гаро прошли дожди чуть более сильные, чем обычно.