Два мира

Спором между бывшим колчаковским офицером и комиссаром Моловым — представителями двух разных миров — по существу и завершается роман «Два мира».

В предисловии ко второму изданию своей книги В Зазубрин писал: «Работая над ней, я ставил себе определенные задачи — дать… — просто и понятно написанную вещь о борьбе «двух миров» и использовать агитационную мощь художественного слова». Наряду с ясностью и доходчивостью изложения и языка раскрытию идеи романа-служит и его композиция, его построение. Картины ужасов колчаковщины сменяются картинами борьбы рабочих и крестьян. В этом чередовании заложен большой смысл — постепенно, от одного эпизода к другому, все сильнее и сильнее выявляется непримиримая противоположность двух борющихся миров и в то же время несомненное превосходство мира трудящихся масс. Жизненные события и явления, взятые писателем из сферы двух разных миров — от ставки Колчака до таежных биваков партизан, не связанные общим сюжетным стержнем, в целом все же воссоздают широкую и волнующую эпопею народной борьбы, пронизанную единой идеей, охватившей трудящиеся массы, — завоевать, создать новую жизнь, где не будет ни рабов, ни господ, где «миром будет править труд».

Роман В. Зазубрина вышел в свет по горячим следам бурных событий в Сибири. Писатель стремился скорее рассказать советским людям о том, что он сам видел и пережил, о чем ему сообщали многочисленные корреспонденты — участники гражданской войны в Сибири. Это стремление исходило из потребности души писателя, потребности, которая рождается глубоким убеждением, что слово твое нужно и важно. Понятно, что быстрота написания книги не могла не отразиться на ее художественной завершенности, что признавал и сам автор: «Книга вышла до известной степени сырой».

А. М. Горький, высоко ценя книгу В. Зазубрина, отмечал, что местами она многословна, местами материал ее скомкан, не обработан. Эта многословность видна, например, в пространной краснобайской речи профессора-колчаковца. Более сжато, а следовательно, и выразительней можно было бы изложить спор между Моловым и Барановским. Писатель несколько злоупотребляет цитированием различных документов и публицистическими отступлениями в сторону от картин действительности. Образы положительных героев-коммунистов и партизан, как уже отмечалось выше, не даны с необходимой многогранностью и полнотой выявления их чувств, мыслей и устремлений непосредственно в живом взаимодействии с массами» Наконец, излишни натуралистические подробности и «детали» в описании звериного и скотского поведения колчаковцев.

Однако эти недостатки не умаляют больших достоинств романа «Два мира». Он покоряет сердце и сознание читателя яркой жизненной правдой. В романе В. Зазубрина с большой страстью показано, как восторжествовала великая историческая правда — правда народа, правда гуманизма, как в тяжких боях и испытаниях победил новый мир — мир новых, человеческих отношений между людьми. Пафосом утверждения нового мира, новой правды и привлек внимание советских читателей роман В. Зазубрина. Это была очень нужная и своевременная книга — в ней впервые в советской литературе с большой полнотой было показано участие народных масс в гражданской войне, в защите завоеваний Октябрьской социалистической революции от посягательств контрреволюции и интервенции. Вполне понятно, что, изданная в далеком Иркутске, эта кии-га самыми разнообразными путями распространилась по советской стране и читалась с большим увлечением.

Известный советский писатель Борис Лавренев, служивший в годы гражданской войны в Красной Армии, впоследствии вспоминал: «Помню, как в Политуправлении Туркфронта в 1921 году был до дыр зачитан всеми работниками первый (кстати, незаслуженно забытый) советский роман. В. Зазубрина «Два мира».

Автор этих строк также помнит, как в начале зимы 1922 года в агитпроп Губкома РКП (б) одного из приволжских городов бывший работник Политуправления 5-й Армии принес иркутское издание книги В. Зазубрина. Работники агитпропа коллективно читали ее по утрам. Потом книга перешла в другие отделы Губкома, затем ее читали курсанты Совпартшколы, и, наконец, след ее затерялся где-то среди рабочей молодежи текстильных фабрик.

В 1927 году роман В. Зазубрина читали вслух и обсуждали крестьяне — члены с.-х. коммуны «Майское утро» (Алтай, Барнаульский округ). Выступления коммунаров были записаны учителем A. Топоровым и опубликованы в журнале «Сибирские огни» (№ 1, 1928 г.). А. М. Горький, ознакомившись с записями выступлений крестьян, советовал напечатать их в качестве послесловия к роману «Два мира», как «эхо, мощно отозвавшееся на голос автора». Пожелание А. М. Горького осуществлено в данном издании.