Два мира

Чувство глубокой ненависти и омерзения рождается при чтении тех страниц романа В. Зазубрина, где он ярко и беспощадно изображает гнусные деяния колчаковцев. Грабежи, убийства, спекуляция, пьянство, разврат, попирание всего человеческого, нравственное и физическое разложение, духовный маразм, свинство и скотство — вот что несла с собой колчаковщина, оголтелая банда человеческого отребья всех и всяческих рангов буржуазного общества.

Вот отвратительный тип колчаковского карателя — полковник Орлов. Он вечно пьян. Разбираться в виновности арестованных крестьян он не хочет и, свирепо тараща пьяные глаза, неизменно рычит: «Большевики, мерзавцы! Отправить их в Москву!» Крестьян выводили во двор, раздевали и рубили шашками. По приказу Орлова было зарублено и несколько ни в чем неповинных женщин. Офицеры и солдаты его отряда насилуют девушек, грабят и уничтожают крестьянское добро. Орлов организует омерзительные оргии. У него нет человеческих убеждений и взглядов: это не человек, а зверь, хуже дикого зверя.

Под стать Орлову поручик Мотовилов. Он свою ненависть к народу пытается прикрыть идеей «великой единой России» во главе с царем, пусть и зависимой во всем от иностранных капиталистов. О народе у него самое черносотенное, крепостническое суждение. «Без идола, — говорит он, — ему не обойтись, ему обязательно надо кому-нибудь поклоняться, и чтобы его кто-нибудь порол нагайкой». Мотовилов верит лишь в то, что в жизни торжествует только сила. Но народ оказался более могущественен, чем Колчак и интервенты. Ставка Мотовилова на них была бита, и ему ничего больше не оставалось, как покончить жизнь самоубийством.

Однако В. Зазубрин показывает, что колчаковское офицерство не едино. Среди офицеров есть и такие, как штабс-капитан Капустин, которому пригрозили расстрелом, и он пошел в колчаковскую армию. Капустин желал бы по-обывательски отгородиться от борьбы, жить мирное быть преподавателем женской гимназии. Это и есть стремление к «золотой середине» между двух миров, вступивших в смертельную схватку.

Через весь роман проходит образ молодого колчаковского офицера Барановского. Он видит, как гадко поведение белых на фронте и в тылу, всем ходом событий убеждается, что Колчак и интервенты «хотят залить кровью, закидать трупами ту громадную трещину, которая появилась на жирном чреве золотого истукана — идола старого мира, мира лжи, насилия и угнетения» Постепенно и смутно Барановский начинает чувствовать, что правда на стороне народа, но у молодого офицера все же не хватает силы воли порвать с колчаковщиной. Над ним еще довлеет мелкобуржуазная, интеллигентская бесхребетность и старые кастовые представления об офицерской чести, порядочности и т. п… и он обрекает себя влачить ярмо колчаковщины до самого ее позорного конца.

Основное достоинство романа «Два мира» — первого по времени советского романа — состоит в том, что в нем изображен подлинный горой новой эпохи, открытой Великим Октябрем, — революционный народ, его деятельные представители, организаторы его борьбы. Здесь В Зазубрин шел по пути, проложенному в русской литературе великим пролетарским писателем А М. Горьким, создавшим в своих произведениях яркую эпопею пробуждения народных масс к активной исторической жизни и нарастания в нашей стране социалистической революции Новаторская заслуга В Зазубрина была в том, что в молодой, только еще нарождавшейся советской литературе появилось произведение, посвященное народу, совершившему социалистическую революцию и борющемуся за утверждение своего, нового мира на родной земле.

Все эти люди — герои романа «Два мира» — шахтер Мотыгин, ставший командующим таежным партизанским фронтом, бывший народный учитель и политический каторжанин Суровцев, затем председатель Военно-революционного штаба партизан, питерский токарь Василий Молов — комиссар полка Красной Армии, крестьянин-бедняк Григорий Жарков, в котором проявился замечательный талант партизанского вожака-командира, рабочий Вольнобаев — командир красноармейской роты и старики-крестьяне Федор Черняков и Никифор Карапузов, с риском для жизни доставляющие партизанам медикаменты, — все они могли бы с полным правом сказать о себе: «Народ — это мы».

Роман В. Зазубрина, как он сам его определяет, это — записи, сделанные по свежей памяти и по рассказам очевидцев Однако эти записи сделаны, как отмечал А. М Горький, рукой весьма даровитого художника. В романе нет, если не считать образа подпоручика Барановского, глубокого психологического анализа характеров героев, писатель не входит в подробности их жизнеописания. Почти всегда облик того или иного героя и это, прежде всего, относится к представителям народа — вырисовывается в какой-либо картине, в действии, и это не случайно Характер нового человека, хотя бы в его основных чертах, формируется, складывается непосредственно в самом ходе его практической деятельности, во взаимосвязи с главной силой всего движения — с народной массой.