Душа на осколки

Шли годы. Ничего не менялось. Король стал для нее не просто любовником — другом. Они делили ночи, он делился с ней мыслями, она делилась с ним верой в то, что он действительно хороший правитель. Мужчине больше было не нужно, а сама Альма никогда на большее не претендовала. Полюбить Синегара она не смогла. Хотя ведь и не пыталась. Ей просто было хорошо с ним… и удобно — она была уверена, что больше не будет настойчивых предложений руки и сердца и неуклюжих отказов. То, что леди Кристель является фавориткой короля, не было секретом.

Королева играла роль наставницы для Альмы, она многому учила девушку. Тому, как правильно вести себя с королем, какие слова говорить, что он любит, чего терпеть не может. Она подтачивала идеальную замену себе в тех сферах, в которых сама была не заинтересована. Почему Дария настолько доверяет именно ей, Альма не знала, а сама королева на этот вопрос так ни разу и не ответила. Видимо, она просто неплохо чувствовала правду и ложь. К тому же, Альма — человек. Обычная человечка, которой никогда не стать ее соперницей. Будь она хотя бы полукровкой, Дария не была бы так беспечна, а человечку она не боялась. И нашла среди цветника единственную розу, которой элементарно не интересно вступать в борьбу за власть, богатство, трон. Свою борьбу Альма проиграла еще до ее начала — борьбу с Наэллой за сердце Ринара.

Принцесса росла, радуя родителей, Альму, весь двор. Конечно, ребенок не знал ни о дворцовых интригах, ни о том, кем Альма является ее отцу, для нее девушка стала старшим другом, а еще неплохой хранительницей секретов.

Восемь лет. Вот так они прошли для Альмы. Когда-то послушницы в монастыре, потом воспитанницы лорда Тамерли, а теперь фаворитки Его Величества.

Клятву, данную Аргамону, Альма почти смогла сдержать — морок всегда оставался на лице. Днем и ночью. Во дворце подобное никого не удивляло. Только ленивый здесь, имея для того все возможности, не прибегает к услугам магов, способных подкорректировать помарки природы. Дамы сплошь и рядом прибегают к магии, чтоб разгладить морщинки, сделать линию бровей более выразительной, убрать небольшое косоглазие, спрятать родинку или ее же сотворить.

Приехав в восемнадцать, к двадцати шести Альма изменилась. Она это прекрасно понимала. Стала более стойкой, выносливой, ко многим вещам теперь относилась проще, на что-то закрывала глаза, что-то никогда не прощала. Она больше не была наивным ребенком, пусть и выглядела по-прежнему слишком нежно. Теперь за внешней нежностью скрывалась самая настоящая броня. Без нее жить было бы невыносимо. И пусть эта броня часто казалась обманчиво тонкой, за нее, туда, где все еще живет душа, Альма не пускала никого.

Остановившись перед тронным залом, Альма улыбнулась. Это тоже одно из наставлений королевы. Каким бы ни было твое настроение, король должен считать, что от одного лишь взгляда на него настроение взлетает выше облаков. В общем-то, сегодня с настроением никаких проблем не было, улыбнулась Альма не натужно.

Перед девушкой открылись массивные дубовые двери, представляя взгляду зал. Подхватив подол платья, Альма ступила внутрь, сделала несколько шагов в помещение, а потом присела, склонив голову.

— Ваше Величество, вы хотели меня видеть?

— Да, Альма, хотел, — услышав ответ, девушка выровнялась, даря королю искреннюю улыбку.

Синегар вальяжно устроился на троне, касаясь пальцами кончика короткой бородки. Серые глаза, как у любого лорда, смотрели на нее нежно. И губы тоже улыбались. Он был в хорошем расположении духа. Альма мысленно возблагодарила за это небеса. Благодарить небеса за то, что он в настроении тоже стало за столько лет привычкой. Как-то слишком уж игриво подмигнув, король продолжил:

— И не только я, — он улыбнулся еще шире, кивая куда-то за спину девушки.

Следую за направлением взгляда правителя, Альма резко дернула голову, вот только затормозила, так и не развернувшись… Предчувствие заставило застыть вполоборота. Девушка ощутила, как по спине идет холодок, как волоски на загривке стают дыбом. Повернуться почему-то было очень страшно…

— Добрый день, Альма.

Господи, этот голос…

Девушка закрыла глаза, боясь, что элементарно упадет. Тут и сейчас. Посреди тронного зала. Сердце ускакало в галоп, в глазах потемнело, к лицу хлынула кровь, а язык просто прилип к небу. Этот голос…

— Все хорошо, Альма? — девушка была уверена, что в этот самый момент король смотрит на нее встревожено, что сама она наверняка выглядит странно. Во всяком случае, точно не так, как должна выглядеть воспитанница, которая рада встрече с опекуном.

Но восемь лет ведь действительно не прошли для нее зря — Альма быстро взяла себя в руки. Довернувшись, она сделала еще один реверанс, теперь склоняя голову уже перед Ринаром.