Душа на осколки

Только он умел произносить эти слова так нежно. Гелин. Душа. Альма. Любое обращение из его уст звучало слаще меда. И больше этого не будет. Он больше не обратится. К ней. Теперь он будет звать Наэллу. Жену. Любимую.

— Позволь, я взгляну на тебя без морока… — Ринар сделал шаг к воспитаннице, поднял руку, но этого Альма тоже не хотела, отступила.

Раньше она ждала моментов, когда лорд Тамерли вот так махнет рукой, снимая морок, а она будет смотреть на него, любоваться, наслаждаться тем, что он просто рядом. Тогда радужка тоже была двухцветной, как и сейчас, но теперь-то все изменилось. Теперь она не позволила бы ему увидеть свои глаза, слишком это личное. А ему входа в ее личное больше нет. Так же, как ей никогда уже не стать чем-то личным для него. История ее влюбленности окончена.

— Желаю вам счастья, мой лорд, — чувствуя, как в горле вновь становится ком, Альма развернулась, направляясь прочь. Ее вещи уже в экипаже, все готова. По ее просьбе помпезно провожать не станут, а со всеми с кем хотела, она уже попрощалась.

Пытаясь не смотреть по сторонам, Альма пронеслась по дому, мимо веранды, на которой так часто занималась, столовой, в которой вечно накрывали на четверых, прихожей, в которой они когда-то повздорили с лордом. На пороге девушка запнулась.

Она вспомнила, как впервые оказалась здесь, как впервые увидела Ринара…

«— Альма, — он тогда несколько раз повторил ее имя. — Душа. Ты чья-то душа, Альма, знала об этом?»

Чья-то душа. Чья-то, но не его.

Не дожидаясь, пока он покажется на пороге, пока нарушит ее просьбу не провожать, девушка юркнула в экипаж, отдавая приказ тронуться.

Она ведь так хотела не плакать. Так хотела уйти достойно, но в последний момент не сдержалась. По щекам покатились слезы. А он все же выскочил на порог. Облокотился о перила и долго смотрел вслед. Альма чувствовала. И от этого плакала еще горше.

Почему все так? Почему она оставила здесь часть своей души, а взамен взяла только неподъемный груз тоски о нем? Она уже тосковала. Уже должна была отбрасывать мысли о том, чтоб вернуться, расплакаться на плече, стать если не любимой, то просто подопечной. Быть всегда рядом, смотреть на то, как он любит свою Наэллу, растит ее детей, задумчиво разглядывает уже не пустующее место в столовой, а ее.

Нет, лучше бежать. Быстро и не оглядываясь. Туда, где не будет его запаха, перед глазами не появится его лицо, тело не вспомнит, как он касался. Он был честен с ней, сказав, что не любит. Она тоже была честна — любит так сильно, что никогда не простит и не вернется.

Спокойствия ей хватило лишь на то, чтоб достойно с ним попрощаться, но не больше. Сейчас она уезжала, вновь ненавидя его и себя. Проклиная тот день, когда ее нашли, жалея, что не оставили в обители. Лучше жить совсем без души, чем так страдать.

Она искусно научилась наводить морок на глаза, жаль, так же нельзя сделать и с душой. Хотя теперь ведь не с душой… Осколок она оставила здесь.

* * *

Ринар стоял на пороге, провожая взглядом экипаж. Он успел проститься с Альмой в последнюю минуту. Почти проворонил, так был занят, не мог до конца поверить, не мог толком понять и насытиться. Просто смотрел на Наэллу, растерянную, не понимающую, что происходит, думающую, что ее разыгрывают. Для нее прошло не больше пяти минут. Для него — долгие годы. Им еще предстояло многое обсудить, ей предстояло выплакать их общее горе, а ему помочь с ним справиться. Пока нужно было прятаться, а потом, через какое-то время, все вернулось бы на круги своя.

Вот только с Альмой не попрощаться он не мог.

Стоило экипажу отъехать от ворот, Ринар почувствовал, будто нить от груди в неизвестность натянулась. Натянулась до предела, грозя лопнуть, если он не сделает шаг вперед.

Она оставила частичку себя здесь, а складывалось такое впечатление, что в отместку забрала что-то у него. Что-то важное. Такое, без чего невозможно существовать.

В памяти ожило воспоминание их первой встречи.

«— Альма… Душа… Ты чья-то душа, Альма, знала об этом?»

— Ваша душа, мой лорд.

Ринар не заметил, когда на пороге появился Аргамон. Он будто вырос из ниоткуда, оказавшись прямо за спиной.

— Что? — Ринар обернулся, ловя внимательный взгляд таких же серых, как у него, глаз.

— Ничего, мой лорд. Вам послышалось.

Глава 12

Прошло восемь лет.

— Альма, расскажи, я приказываю! — в покоях Ее Высочества послышался дружный женский смех. Приказы в исполнении наследницы короля звучали очень убедительно. Семилетняя девочка засопела, бросив грозный взгляд сначала на мать-королеву, а потом просящий уже на Альму. — Ну пожалуйста, Альма.

— Так-то лучше, — Дария, королева Азарии, шутливо погрозила дочери пальцем, а потом вновь опустила взгляд на полотно, продолжая вышивание. — Я тоже хотела бы послушать, Альма.

Альма же посмотрела сначала на светловолосую девочку, устроившуюся на своем игрушечном троне, подаренном отцом, потом на ее мать, такую же златовласую красавицу, старшую на доброе столетие.

Потом улыбнулась шире, поманив к себе ребенка пальцем.