Дурные

Всё закончилось на том же месте, что прошлая авария. Глядя, как лежавшая на боку грузовая фура по-прежнему перекрывала дорогу, троллейбус свернул и начал её огибать, но тут, видно, вспомнил, что он троллейбус, и застрял в растерянности. Кто-то в нём, верно, решил, что это из-за Ланы, и возмущённо прикрикнул на неё, но Лана не стала терять времени: она соскочила с подножки и поспешила дальше сама, на ту сторону фуры.

Если на то пошло, не стоило ожидать, что на такой дороге найдётся авто на любой вкус и цвет. Хотя бы из-за того, что не любая машина могла бы без труда пробраться по ней, не рискуя сломаться в пути, и вряд ли стала бы делать это без крайней необходимости. Но зато здесь, стоило чуть пройти вперёд, ездили платформы — пустые и с грузом, прицепленные к коротким и плоскомордым рыжим грузовикам. Лана успела запрыгнуть на одну, вот-вот готовую перейти на обычную свою, нечеловеческую скорость.

Она, впрочем, недолго проехала и, притормозив, опрокинулась, сбросив все свои ящики и тюки в грязь. Рядом стояла ещё одна — хорошо проржавевшая, почти пустая. Она тарахтела некоторое время у обочины, покачивалась, скрипела шаткими сцепками, и Лана сумела залезть и устроиться на ней, прежде чем та отправилась в путь.

Странно было даже, что она не развалилась раньше и что всё ещё не разваливалась от движения. Казалось, вот-вот отпадёт колесо или, в крайнем случае, механизм, которым она крепилась к грузовику, даст сбой и она отцепится на ходу. Но нет — она только развернулась вместе с грузовиком посреди дороги, и тот аккуратно, сбавив скорость, повёз её обратно — видимо, так тут было принято. Лане пришлось соскочить и остаться одной на бывшем шоссе.

Здесь был разъезд. Дорога тонула в развезённой грязи и смеси песка с землёй — никаких больше платформ, никаких попуток, а идти некуда и почти невозможно. Тут не предназначалось для пеших.

Сзади, правда — издалека, негромко сначала, но потом всё отчётливей нарастая — до Ланы донеслось гудение. Похоже, ей везло на сей раз.

На распутье, в гору, въехал огромный Камаз с синим лицом. Лана встала крестом перед ним. Грузовик притормозил.

— А? — с места водителя высунулся вытянутый седой камазист с кустистыми чёрными бровями. — Что такое?

— Не подкинете? — Лана с надеждой шагнула к кабине.

— А садись, — махнул рукой тот. Рука у него — да и всё остальное — была непропорционально длинная и тонкая, а лицом он смахивал на подростка, который сам не заметил, как вдруг состарился. Он не поинтересовался у Ланы, откуда она вылезла — видать, недавно был там, — спросил только, когда та устроилась рядом на сидении:

— А зовут?

— Светлана Сочнина я, — устало выдохнула Лана. Даже зачем-то показала паспорт, который завалялся в кармане. Камазист кивнул на него с любопытством, но даже не стал сверять с оригиналом, так что Лана посмотрела сама. Фотка была чёрно-белая, чуть засвеченная, но несильно — вполне похожая на правду. Её лицо, её имя. Никто бы не заподозрил подвоха.

Камаз понёс их дальше — не с небывалой скоростью, но довольно резво. У его колёс, видимо, не возникало проблем с местными путями. Мотор урчал мерно и громко, почти убаюкивающе — или так казалось от того, что в кабине было сравнительно тепло и не шёл дождь.

— А куда вы по этой дороге? — спросила Лана.

— Рейс делаю. Из точки А в точку Б. А ты куда?

— Точно пока не знаю, — Лана чуть нахмурилась. — Я за знакомой. Мне надо найти её, — она поискала впереди, за окном, но микроавтобуса так и не было видно. — «Стёкла, стенки, сталелинейный» — не слышали, где это?

— А то как же, — камазист на мгновение всплеснул руками, выпустив руль, будто испугался вдруг чего-то. — Тут все слышали.

— А не могли бы меня высадить примерно там? — Лана вся подобралась.

— Я туда редко заезжаю, — камазист как-то упрямо пожевал губы, словно ему не нравилось всё это, но он не хотел вот так прямо и с ходу сказать. — Тебя, если очень нужно, могу подкинуть. Но только сам я туда не пойду. Это даже не думайте.

Он хрипло рассмеялся.

— А что там? — спросила Лана.

— Разное рассказывают… Домик у них там. Собираются и колдуют над чем-то. Я не видел… Кто видели, рассказывали немного, — он с сомнением и всё тем же затаённым испугом обернулся на секунду к Лане. — Тебе точно туда? Не передумаешь?

Лана покачала головой:

— Точно.

— Отчаянная ты, — пробормотал камазист. — Ладно, поедем.

Деревяшка, висевшая под зеркалом, прокрутилась от тряски вокруг своей оси и вернулась обратно. На одной стороне осталось кем-то выцарапанное — «Надо только выпить море».

Шум мягко сник и закончился. Тойота остановилась.

— Ну вот и всё походу, — проговорила Агнешка негромко.

Алиса поморгала в стекло приборов, молча обернулась к ней. Агнешка посидела немного с рукой на руле, ничего ещё не делая и глядя в никуда. Потом осмотрелась, будто ища что-нибудь в синих потёмках за окном, и, не найдя, опустила руку за сигаретой.

— Можно мне тоже? — попросила Алиса. Агнешка скептично скользнула по ней взглядом:

— Вредно…

— Так уже ведь без разницы?

— Ну, так-то да, в общем.

Агнешка вытащила ей последнюю сигарету.

— Умеешь?