Дурные

Лягух рванул вперёд. Колёса его успели вовремя, хотя что-то почти сразу попало под них. Лана вела аккуратно и сколько можно быстро, но что-то мешало всё время, цеплялось, не давало двигаться дальше — только как в зернистом чёрном сиропе, в котором кажется лишь, что бежишь, шевелишь ногами или колёсами, а на самом деле они вращаются в кошмаре, вязком и одноместном, как бы ни был ты хорош. Лягух прыгнул. Его тормознуло и дёрнуло назад в воздухе. Заднее стекло пропорола длинная трещина — кто это так дурно вскрывает консервы…

— Лана, дай мне руль! — Агнешка припала сзади к её креслу. — Дай мне руль!

Лана свернула лягух к обочине от наперерез черкнувшей дорогу тени. Они с Агнешкой быстро поменялись.

Быстро — это пара секунд — это было слишком долго сейчас. Волна прошла по салону, стукнулась от стекла к стеклу, подбросила и распотрошила ящик с аптечкой, раскидав между едой и креслами белые салфетки. Агнешка, перехватив рычаг, вжала педаль, и лягух развернулся и вильнул по дороге. Радио поперхнулось и перескочило со станции на станцию. Приёмник запел хрипло:

«Ты была одна, в доме тишина, не работал даже телефон, мужа не было, не было отца, потому что все ушли на фронт…»21

Тьма метнулась за окошком мелким и быстрым мельканием.

— Поздно? — Алиса развернулась к остальным. — Да?

Агнешка, широко и оскаленно улыбаясь, подхватила с радио:

— Поцелуй меня и обними и не гадай о том, кто я!..

Несколько колёс поднялись от земли и вновь грохнули в асфальт, и всю машину враз сотрясло.

— Аккур-ратнее… — прошипела просяще Лана, вцепившись в диван пальцами.

Маленькие юркие ударились в стекло, и блеснуло — пастью? — как ключи, когда достаёшь ночью у подъезда, чуть-чуть только блеснут — если успеть, если быстро закрыть за собой дверь…

Стрелка спидометра уткнулась в предел.

— Нет, Агнешка, это максимум, — Лана посмотрела из-за её плеча. — Я тоже так делала.

В ушах заревело так громко и утробно, что не стало слышно друг друга на минуту, или половину, или четверть. Впереди, в прыгающем свете фар иногда виднелись клочки дороги. По бокам наступало. Сзади не было ничего.

Алиса перестала оглядываться. Она села прямо, поправила лямку у шеи и вытерла хлюпающий нос.

— Думаю, мы можем попрощаться? — спросила она.

— Можете попрощаться, — каким-то чужим голосом ответила Агнешка, не отрывая взгляд от дороги. — Но думаю, мы выедем в этот раз.

Лицо у неё, высвеченное странным ненормальным свечением, заострилось и фанатично мчалось навстречу трассе. Казалось, она не видела ничего другого, кроме трассы, кроме её мелькания, и не думала ни о чём другом в этот момент — просто не могла подумать, как фантомы-фанатики не думают о фоновых фантомах.

Колёса снова разомкнулись — кажется, все четыре — с дорогой. Тёмной полосой та пролетела где-то внизу. Мелькнули ветки. Мелькнул свет. Откуда-то мелькнул свет, а потом снова ветки, и ветки, и ветки леса…

— Чёрт. Ты что сделала? — выговорила сквозь зубы Лана, то ли в ярости, то ли с восхищением, сложно было разобрать. — Ты что сделала? Как ты это сделала?

— Мы оторвались! — крикнула Агнешка, когда под колёсами вновь захрустела лесная просека. Дворники дёрнулись и скинули со стекла несколько сухих листьев. — Ну разве не класс?

Стволы вокруг мирно стояли в сумерках. Впереди, между макушками деревьев, сквозило рыжеватое зарево — закат, восход… Не так уж важно. Агнешка сбавила скорость до нормальной, выдохнула, откинула голову на кресло.

— Последний раз мне было так хорошо, когда мы отбили того парнишу у омоновцев, — она будто всё ещё кого-то перекрикивала. — На митинге, ещё до войны. Ну, то есть, другие отбивали, я отвлекала космонавтов, — она чуть размяла руки, не отрывая их от руля. Пальцы у неё слегка дрожали.

— Долбанутая наркоманка, — со смешком фыркнула Нелли.

— Есть немного, — лицо Агнешки постепенно становилось обычным, как прежде. Светящиеся чертята снова уходили из глаз. Она растянула губы. — Но кажется, у меня получилось.

— Ты офигенная, — вырвалось у Алисы.

Агнешка хохотнула, полуприкрыв глаза, и потянулась достать сигарету.

— Я поведу ещё, Лан. Ты не против?

10

Do what you want to do

And go where you're going to,

Think for yourself

'Cause I won't be there with you.22

The Beatles

— Алиса, заведи часы, пожалуйста, — сказала Лана. Она пригладила волосы и убрала их за уши, осмотрелась по сторонам, где стояли деревья и шелестели по стёклам ветки кустов. Их чуть скрадывал разведённый сумрак, будто вокруг растворили последние пол-ложки кофе.

— Сейчас… семь двадцать пять, — доложила Алиса через минуту. Она повернулась показать часы, но Лана едва посмотрела.

— На самом деле, ничего особо не изменилось, — проговорила она, помедлив. — Оно так же движется за нами, как и раньше. Только теперь мы в лесу, где нет заправок и в любую минуту можно упереться в какой-нибудь бурелом.

— Ну да, — откликнулась Агнешка, не поднимая до конца век. — Мы все умрём.