Дурак ты, Сидоров

— Я-то нет, — радостно сообщил Митька. — Я просто так, за компанию. Погляжу, что к чему, а дальше, может, и ходить не буду.

Мы встали в хвост очереди. Будка посмотрел на часы:

— И сколько мы, интересно, тут проторчим?

— Вот уж чего не знаю, — откликнулась Агата.

А я сказал:

— Раз уж явились, нужно стоять до конца.

— Правильно, — поддержал меня Клим.

Зойка, не умолкая, болтала. Мол, ей хочется быть или ведущей какой-нибудь интересной передачи, или, на худой конец, диктором. Во, разбежалась. Ее еще не записали, а она уже передачу вести собралась.

Очередь двигалась крайне медленно, а Адаскина все тараторила и тараторила. Всласть настроив планов о работе на телевидении, она перешла на рассказы о частной жизни известных телеведущих. Вернее, об одной стороне этой жизни, как они ходят покупать шмотки в бутик, где работает портнихой Зойкина мать, тетя Лида.

По словам Адаскиной как-то так получалось, что все эти телезвезды ходят в бутик не покупать одежду, а исключительно общаться с тетей Лидой и, конечно же, с Зойкой. Разумеется, после такого ей прямой путь на телевидение.

Рассказывала Адаскина все это как бы нам троим. Однако получалось у нее так громко, что слушала вся очередь, причем с большим интересом. А я думал: «Ну до чего же люди обожают всякие сплетни!» Причем сплетни у Зойки были самые махровые. По-моему, она все выдумала прямо на ходу. За исключением того, что тетя Лида и действительно в каком-то бутике портнихой работает. Это я сам точно знаю.

Наконец подошла наша очередь. Запись вела совершенно незнакомая маленькая худенькая женщина с темными волосами, стриженная под мальчика. Подняв на меня глаза, она с ужасом осведомилась:

— Там еще много?

И потыкала ручкой в сторону двери.

— Ага. Очень много, — я не стал скрывать правды.

— Карау-ул, — она схватилась за голову. — Неужели вся школа пришла?

— Почти, — кивнул я.

— Вы что, так все любите телевидение? — задала новый вопрос она.

— Другие, не знаю, а я люблю, — сказал я.

— Где же мы заниматься-то будем? — совсем растерялась женщина.

— В актовом зале, — посоветовал я. — Он большой. Уж точно все влезут.

— Вообще-то правильно, — немного повеселела она.

— Да вы раньше времени не волнуйтесь, — продолжал я. — Может, еще не все ходить будут. Часть через пару занятий отсеется.

— Надеюсь, — выдохнула женщина.

Записав мои данные, она сообщила, что зовут ее Карина Валентиновна. Оказывается, она и будет вести наш кружок. Короче, всю нашу компанию записали. Несколько дней спустя состоялось первое занятие. Провели его, как я и думал, в актовом зале. Ни одно из других помещений нашей школы всех записавшихся просто бы не вместило. Поэтому, по словам Карины Валентиновны, и последующие занятия будут проводиться здесь. Для нас лучше не придумаешь. Ведь теперь ясно, что телекружок никак не может совпасть по времени с театральной студией, которая занимается в этом же помещении.

Особенно радовались мои друзья. Мол, они теперь все успеют. Карина Валентиновна рассказала нам о себе и своем кружке. Оказывается, она раньше сама работала на Российском телевидении. Насколько я понял, корреспондентом. Однако потом как-то так получилось, что ее сократили. Вот она и пришла к нам.

Далее она сообщила, что все это полугодие будут проходить лишь теоретические занятия, потому что нас оказалось чересчур много, и всем участникам следует во время теоретических занятий понять себя, свои склонности и определиться.

— Наверняка, — с надеждой продолжала Карина Валентиновна, — некоторые из вас в результате поймут, что телевидение — совсем не их стихия. Те же, кто останется, смогут в следующем учебном году попробовать себя в деле.

Тут по актовому залу пронеслось унылое «у-у-у». Похоже, каждый видел себя готовой телезвездой.

— Гудением делу не поможешь! — бодро воскликнула Карина. — Конечно, я понимаю, вам хочется поскорее взяться за дело. Но, во-первых, не умеешь, не берись, а во-вторых, наша материально-техническая база только формируется. И раньше, чем в сентябре, практические занятия начаться просто не могут.

Мы с ребятами переглянулись. Вот, значит, где собака зарыта! Так бы прямо и говорила. Мол, снимать пока не на чем, показывать — тоже.

Тем временем Карина Валентиновна принялась объяснять нам, как мы сначала будем заниматься теоретически, а потом практически. Насколько я понял, теоретические занятия — это в основном журналистика. Иными словами, мы вместо того, чтобы снимать, будем писать сценарии на разные сюжеты. И она дала нам первое задание.

К следующему занятию каждый из нас должен написать сочинение на тему: «Почему я записался в телекружок, и чем он меня привлекает».

Будка немедленно замахал руками:

— У меня Изольда уже в печенках сидит со своими сочинениями по литературе. Что я, чокнутый, еще добровольно раз в неделю писать!

— Не хочешь — не надо, — сказала ему Агата. — Никто тебя не заставляет. Это ведь действительно добровольно. И, между прочим, по-моему, интересно. Я, например, с удовольствием напишу.

А я повернулся к Адаскиной и зашептал:

— Смотри, не забудь перечислить всех телезвезд, с которыми познакомилась в бутике.