Дурак ты, Сидоров

— Наконец-то, — с облегчением выдохнул я. — В общем, так, ребята. Остаток каникул и первое время после них держимся за пределами квартир все время вместе. Второе: неплохо бы организовать вход и выход из школы не через основной вестибюль. Врубаетесь? Мужик будет поджидать нас именно там, а мы выйдем через другую дверь.

— Интересно, через какую другую? — скептически осведомилась Зойка.

— Естественно, через боковой выход, — небрежно бросил я. — Он ведь всегда заперт.

— Верно, — подтвердил Клим.

— Но если он заперт, — продолжил я, — значит, существует ключ, которым он отпирается. И наша с вами задача — добыть его.

— Ну, ты загнул, — Зойка тряхнула мелкими черными кудряшками. — Надеюсь, помнишь, у кого ключ?

— У нашего завуча Николая Ивановича Камышина, естественно, которого в народе кличут Никой, — отвечал я. — Знаешь, Адаскина, у меня пока еще нет склероза.

— Но извилины у тебя, Сидоров, распрямились, — Зойку ничуть не смутило мое заявление. — Ключик у Ники тырить собрался. Разве забыл? Ты у него ведь и так на заметке. В два счета из школы вылетишь.

— Если тщательно разработаем план похищения, то ни фига не вылечу, — уверенно произнес я. — Тем более что этот Никин ключ нам понадобится совсем ненадолго. Только до мастерской добежать. Закажем там копию, а ключ украдкой подсунем обратно.

— Но учтите, — снова заговорила Адаскина. — В эти игры я с вами не играю.

— Пожалуйста, — не возражал я. — Кстати, ты нам и не нужна. Доверь тебе такое — и впрямь потом из школы вылетим.

— Что ты сказал? — вытаращила на меня глазки Адаскина. — Мне нельзя доверять?

— Естественно, — хмыкнул я. — Как поймают, мигом всех заложишь.

— Я-a? — широко разинула рот Зойка. — Интересно, когда это я кого хоть разок закладывала?

— Не закладывала, значит, заложишь, — продолжал издеваться я.

— Ну, все! — вскочила на ноги Зойка.

Наверное, она собиралась сказать, чтобы я убирался вон из ее дома. Агата, кажется, подумала то же самое. Потому что, не дав Адаскиной раскрыть рот, быстро сказала:

— Кончайте, ребята.

— Да я чего, — мирно произнес я. — Просто шучу.

— И шутки у тебя, Сидоров, между прочим, дурацкие, — сквозь зубы процедила Адаскина.

Мне ее заявление, конечно, не понравилось, и мы обязательно снова бы поругались, но тут Круглый сказал:

— А между прочим, Ника со своим ключом вообще нам не нужен.

— Это еще почему? — сделалось интересно мне.

— Потому что его ключ наверняка не единственный, — объяснил Круглый. — Наверняка, по крайней мере, еще один висит на щите в вахтерской. А стянуть его оттуда гораздо проще, чем у Николая Ивановича.

— Верно, — обрадовалась Агата. — Заговорим охраннику зубы и...

— Отлично, — одобрил я. — В первый же день занятий и попытаемся это осуществить.

— Тогда предлагаю в школу явиться не перед уроками, а к самому открытию, — сказала Агата.

— Она открывается в восемь, — внес ясность Клим. — Но, думаю, лучше собраться где-нибудь без десяти — без пятнадцати. Устроимся во дворе у самого входа. Вряд ли этот мужик, даже если он нас выслеживает, попрется на территорию школы.

— Точно, не попрется, — на сей раз согласилась со мной Адаскина. — Зачем ему привлекать к себе внимание.

— А интересно, он завтра будет здесь нас разыскивать или нет? — я посмотрел на друзей.

— Может, уже сегодня разыскивает, — поежилась Агата.

— Сегодня вряд ли, — покачал головой Клим. — Если мы правы и он совершил какую-нибудь кражу века, то постарается держаться подальше от места преступления. Ведь его кто-нибудь может опознать.

— Так ведь и завтра может, — сказала Адаскина.

— Завтра — совершенно другое дело, — ответил Клим. — Он переоденется или вообще немного внешность изменит. И узнать его станет гораздо труднее.

— Кстати, насчет кражи века, — меня вдруг осенило. — Если этот мужик и впрямь совершил что-то крупное, то об этом обязательно сообщат или в газетах, или по радио, или по ящику.

— А может, и везде одновременно, — предположил Круглый.

— Не обязательно одновременно, — уточнила Агата. — По телеку может пройти информация уже сегодня, а в газетах, скорей всего, завтра утром.

— При условии, если сегодня все обнаружится, — подхватила Адаскина. — А если он ограбил квартиру, хозяева которой куда-нибудь на время уехали?

— Тогда до их приезда, — уловила Агата Зойкину мысль, — никто и не хватится.

— А соседи разве слепые кроты? — заспорил я. — Они наверняка заметят взломанную дверь и милицию вызовут.

— Это если дверь взломана, — внимательно посмотрел на меня Климентий. — А если преступник ключ подобрал и, уходя, аккуратно запер за собой дверь?

— Тогда другое дело, — вынужден был признать я.

— Не другое, — Адаскина словно нарочно спорила с каждым моим словом. — Видишь ли, Тимурчик, если у людей хранятся большие ценности, они ставят свою квартиру на охрану. Понимаешь, сигнализацию проводят.

— А вдруг преступник знал, как снять квартиру с охраны? — спросила Агата. — Ведь если это и впрямь серьезная кража, то к ней наверняка тщательно готовились.

Тут меня охватило запоздалое раскаяние.