Духи рваной земли

– Хозяин места, где их держат, – человек, которого вы ищете.

– Грис?

Щеголь кивнул.

– Ладно.

Брент еще не решил, стоит ли рассказывать отцу и брату о состоянии обеих женщин.

– Мне очень жаль.

– Бонито насиловал их?

Щеголь ответил не сразу.

– Он не делился со мной такими подробностями.

– Вы же были там, – проворчал Брент. – Играли с ним несколько часов. И у вас не сложилось мнение о нем? Что он за человек? На что способен?

– Ему было неприятно говорить об этом. Он не хотел…

– Но все-таки сказал! Знает, что их удерживают насильно, но все равно дал вам свою рекомендацию… чтобы вы тоже… – Брент не смог договорить. – Будь он проклят, этот краснокожий коротышка.

– Сочувствую.

Запас уклончивых реплик, очевидно, иссяк, и Щеголь положил руку на плечо Бренту. Солнце скрылось за выросшей внезапно горой, которой оказался Джон Лоуренс. Брент сбросил с плеча руку Натаниэля.

– Не надо меня трогать.

Такого явно выраженного недовольства джентльмен не ожидал.

– Где мои ангелочки? – спросил старик голосом человека, преодолевшего расстояние намного большее, чем три ярда.

– В месте, которое называется «Catacumbas», – ответил Брент. – Щеголь отправится туда сегодня вечером.

С растрепанной бороды главы семейства сыпался пепел.

– И мы пойдем за ним.

– Да. – Брент надеялся, что отец не станет расспрашивать Щеголя и не узнает ужаснувших его самого деталей.

Старик зашагал прочь, но солнце, затянутое плотными облаками, уже не вернулось.

Брент взглянул на Стромлера.

– Вам бы лучше поспать. Под фургоном прохладнее.

Высокий джентльмен широко зевнул и кивнул.

– Сначала соберу кое-что.

* * *

Брент призвал на помощь брата; они вытащили из фургона черный сундук, перенесли его на другую сторону холма и поставили на попа. Внутри темницы что-то упало.

Ковбой отошел к кустам, вытащил член (который после долгого дня в седле вонял, как перепрелый овощ), оросил треугольные листья и бросил через плечо:

– Вытащи затычку.

– Меня вырвет… И без того голова ходуном ходит, и во рту кислятина.

– Пропади ты пропадом со своим виски. – Брент застегнул штаны и подошел к брату. – Еще раз увижу с фляжкой – надаю так, что себя не узнаешь.

– Силенок не хватит.

– Всегда хватало.

– Раньше, когда мы были помоложе, – да, хватало. До того, как ты стал гуртовщиком. Теперь я вырос и понимаю, что и как. Знаю, кто я и кто ты. – Стиви самодовольно ухмыльнулся.

Бренту выражение на лице брата не понравилось.

– И кто же, по-твоему, я?

– А ты поди да спроси свою бывшую невесту. Поинтересуйся у Джейни Дилл, что такое…

Брент врезал кулаком в живот брату. Стиви согнулся, наткнулся на сундук и свалил его на землю. Из сундука донесся стон.

Краснорожий юнец ухватился за пурпурный стебель, дернулся в конвульсиях и изрыгнул завтрак. Траву забрызгало бледной кашицей.

– Чтоб тебе провалиться, – прохрипел Стиви. – Гори в аду… – Он сплюнул.

– Ты как? – Брент все еще не мог поверить, что поддался на провокацию младшего и позволил себе такое.

– Бьешь исподтишка, – жалобно простонал Стиви. – Нечестно.

– Я стоял перед тобой, и ты все видел.

– Ну да…

Брент опустился на колено перед распростертым на земле юнцом.

– Нехорошо вышло. Ты такого не заслужил.

– Не заслужил, – подтвердил Стиви.

– Прости.

Пострадавший не принял извинения, но и не отверг его, что было в данный момент наиболее разумной реакцией в глазах ковбоя.

– Вставай. – Он помог брату подняться, смахнул пыль со спины, вытер с лица блевотину. – Давай займемся этим.

Братья подняли сундук. Задержав дыхание, ковбой зацепил веревочную петлю и дернул. Резиновая пробка выскочила, и из отверстия на землю хлынула моча, смешанная с более темными субстанциями.

– Кровь видишь? – заслонив локтем нос и рот, спросил Брент.

Стиви поспешно покачал головой.

Донесшийся из сундука горестный стон был заглушен вколачиванием резиновой затычки.

* * *

Невидимое солнце поднялось уже высоко. Черные, серые и серебристые облака напоминали фактурой шершавую вулканическую породу.

Штукарь сварганил рагу из репы, моркови и картошки, коими запаслись еще в Техасе, с добавкой мяса подстреленной недавно дичи. Незадолго до ужина в лагерь вернулся Длинный; его черный наряд выглядел серым из-за пыли. Подойдя к главе семейства, он сказал:

– Его настоящее имя Умберто Кальес.

Брент понял, что речь идет об Охосе.

Джон Лоуренс опустился на камень, достал из кармана комбинезона ручку со стальным пером, отвинтил колпачок и написал на левой штанине: Умберт Каллис.

Длинный подошел к котлу с рагу, за которым присматривал негр.

– Охос был с нами честен, – сказал Брент, обращаясь к стрелку.

– Если в Техасе объявится шайка жаждущих мести мексиканцев, нам нужно знать, кого искать. – Длинный поднес ко рту ложку с рагу и подул, разгоняя пар.

– О’кей. – Ответ успокоил ковбоя – стрелок не планировал расправу с человеком, который казался честным.

Длинный проглотил рагу.

– Джей-Эл, тебе надо подкрепиться.

Старик посмотрел на старого партнера и, поднявшись с камня, подошел к котлу.

Штукарь взял самую большую из имевшихся в его распоряжении деревянных мисок, наполнил ее рагу и вынул из кармана рубахи алюминиевую ложку.

– Горячо.