Друзья и недруги. Том 2

– Тетушка Клэр заблудилась. Ей кажется, что она пребывает в кромешной темноте и рядом с ней никого нет. На самом деле это не так, но она не видит дядю Реджинальда. Он очень терпелив, но в последнее время устал и немного сердит на тетушку за ее слепоту. И все же он надеется, что однажды она прозреет.

– Леди Лу, обсуждать семейные тайны взрослых нехорошо, – укорил ее Джеффри.

– Зато интересно! – возразила Луиза, ни капли не смутившись, и капризно наморщила нос: – Не заражайся от тетушки Клэр чинностью, не то станешь таким же церемонным и скучным, как она. А теперь рассказывай сказку!

Сказки Луиза любила и слушала внимательно, но иной раз отвлекалась на самые неожиданные для Джеффри вещи. Вот и на этот раз она вдруг ткнула пальцем в узкий шрам, открывшийся в вороте его рубашки, безошибочно определив:

– Элбион, да? – Подняв глаза на замолчавшего на полуслове Джеффри, она улыбнулась и уверенно заявила: – Отец не хотел убивать тебя и постарался ранить не слишком сильно.

– Иначе меня бы сейчас не было в Стэйндропе, – усмехнулся в ответ Джеффри.

– Да, – подтвердила Луиза. – Отец хорошо относится к тебе. Ты привлек его внимание в самую первую встречу. Он стал приглядываться к тебе и постепенно укрепился в добром мнении о тебе, при котором остается и по сей час.

Она всегда говорила о родителях не в прошедшем времени, а в настоящем. Никто в Стэйндропе не поправлял ее, и Джеффри со временем тоже привык к подобной манере Луизы.

Каждую ночь Джеффри терпеливо ждал, пока девочка уснет, и переносил Луизу в ее кровать, но к утру слышал сквозь сон легкий топот босых ног. Прежде чем Джеффри успевал открыть глаза, Луиза стремглав забиралась к нему под одеяло, сворачивалась клубком, начинала сонно сопеть, и он уже не смел тревожить ее. Во сне она обнимала его за шею, и сердце Джеффри таяло от нежности, словно Луиза и впрямь была его дочерью. Но он старался вернуть ее на место раньше, чем проснутся служанки и Гвендолен, а графиня Линкольн придет будить племянниц.

Казалось, Гвендолен примирилась с решением графа Линкольна, но Джеффри не верил, что неудача с побегом погасила угаданный им огонь в ее сердце. Поэтому он не слишком удивился, когда Гвендолен на следующий день после того, как ей исполнилось двенадцать лет, потребовала, чтобы Джеффри начал учить ее владеть оружием.

– Каким именно, ваша светлость? – лишь уточнил он.

– Начнем с меча, а потом посмотрим, – подумав секунду, ответила Гвендолен. Заметив в глазах Джеффри сомнение, она притопнула ногой: – В чем дело? Дядя отзывался о твоем воинском умении с похвалой, а его похвала дорого стоит. Ты ведь занимаешься с Грифидом и Виллом? Чем я хуже?

В ее синих глазах горел тот самый огонь. Невольно припомнив давний разговор с Дэнисом в Йорке, Джеффри понял, кто еще жаждет возмездия для Брайана де Бэллона – и едва ли не с большей силой, чем прочие. Он спросил у графа Линкольна согласия на занятия с Гвендолен и получил его неожиданно легко.

– Обучай. Если я откажу Гвендолен и в этом, она все равно не станет сидеть за вышиванием. Возможно, у нее есть способности. Все-таки Гвендолен – дочь своей матери, а моя сестра владела оружием лучше многих мужчин, – вздохнул граф Линкольн. – Не стоит забывать и о том, что она унаследовала от отца не только графский титул, но и другой, более значимый и могущественный.

Верховная правительница Посвященных воинов Средних земель – вот кем стала Гвендолен, заступив на место графа Роберта, понял Джеффри. Только где ее Воины?

– Ваша светлость, ведь вы понимаете, зачем леди Гвендолен понадобилось овладеть воинским искусством? – осведомился Джеффри, желая убедиться, что он не одинок в своих подозрениях.

Граф Линкольн внимательно посмотрел на него и с усмешкой ответил:

– Не просто понимаю, а знаю от самой Гвен. Я разрешил ей заниматься с тобой, но при условии, что она будет держать при себе свои замыслы до тех пор, пока ей не исполнится шестнадцати лет.

– И она согласилась ждать так долго? – недоверчиво спросил Джеффри.

– А что ей оставалось делать? Таковым было мое условие, и Гвендолен пришлось подчиниться. Конечно, за четыре года Брайана де Бэллона может постигнуть иная кончина. Но Божий суд есть Божий суд, Джеффри, и если Всевышний рассудит призвать Бэллона к ответу иначе, кто мы такие, чтобы противиться его воле?

Значит, не только Дэнис и Джеффри додумались до ордалии², – и граф Линкольн со старшей дочерью графа Роберта пришли к такому же решению. Но кто выйдет на поединок с Бэллоном, если дело дойдет до Божьего суда? Не позволит же граф Линкольн сделать это Гвендолен!