Драфт

– Не-а. – Он издает смешок и пожимает мне руку. – Хорошая игра.

Вскидываю бровь.

– Ты что, смотрел?

– Нет, конечно! – Морган округляет глаза. – Просто для приличия сказал.

Я смеюсь.

– Ой! – вдруг восклицает Эбби. – У меня же лазанья готова!

Она направляется на кухню, и мы следуем за ней.

– Где Мэттью с Эмили? – спрашивает Тиджей.

– Они вот-вот подъедут. Эмили решает какие-то вопросы с моим отцом.

Девушка нашего вратаря, Эмили, бывший администратор «Ракет». После перехода Мэттью к нам мой отец на правах главного спонсора нашей команды предложил ей должность СММ-специалиста. Конечно, ее предыдущая работа была куда интереснее, но и здесь у нее есть перспектива роста.

Полчаса спустя мы все сидим за большим прямоугольным столом на берегу океана. Волны бьются о золотистый песок и переливаются в солнечных лучах. Белая полупрозрачная ткань, растянутая меж деревянных балок, развевается на ветру вместе с листьями растущих вокруг пальм. На столе в маленьких вазочках стоят любимые цветы моей сестры – розовые пионы. Их ярко выраженный аромат вызывает у обонятельных рецепторов восторг.

– В прошлый раз, когда мы так собирались, Эбби заявила, что беременна, – делая глоток вина, выдает Морган.

– Я не беременна, Тиджей, – цокает сестра.

– Тогда кто?

Все закатывают глаза.

– Вообще-то, я… – вдруг выдает Джессика, и Морган широко распахивает глаза.

– Детка…

– Сюрпри-и-из! Не вздумай на меня кричать, Морган. У меня гормоны.

– А что такое гормоны, мамочка? – тут же интересуется Лизи, и я едва сдерживаю смех.

– Мы обсудим это позже, печенька, – спасает ситуацию Тиджей, после чего прожигает взглядом свою жену. – И с тобой тоже, Джесси.

Хмурый взгляд Рида забавляет меня еще сильнее. Тиджей и Джессика женаты уже довольно продолжительное время, но он все еще к этому не привыкнет, считая Тиджея придурком. И самое забавное, стоит мне упомянуть, что Рид как бы тоже женат на моей сестре, а ведь я не считаю его придурком, Рид тут же говорит, что «это другое».

– Милый, твой взгляд совсем скоро сожжет дотла красивое лицо Моргана, – тихо произносит сидящая рядом со мной Эбби.

– Ты сказала «красивое»?! – негодует Рид, и я фыркаю, за что тут же получаю удар локтем.

– Всем привет! – доносится звонкий голос Эмили.

Всегда поражала эта парочка. Неразговорчивый и вечно хмурый Мэттью и маленькая болтушка Эмили. Две абсолютные противоположности. Но интересно другое: когда они вместе, даже на лице ворчуна вдруг появляется улыбка. Вот она, сила любви.

– А кто это у нас тут такой милый? – сюсюкая, интересуется мой отец, подошедший к Кэтрин.

Малышка сидит на руках у моей матери, и вот вам еще одна забавная хрень: мои родители разговаривают друг с другом. И все это благодаря ребенку Эбби и Рида.

Я чувствую множество эмоций, находясь сейчас здесь. Кожу покалывает от радости, в груди растекается умиротворение, а улыбка не сходит с лица. Вот только еще я ощущаю пустоту и боль, которая по-прежнему живет в сердце после ухода из моей жизни Хлои.

ГЛАВА 30 HALSEY – NOT AFRAID ANYMORE

Хлоя

Дыши.

Мысленно повторяю себе это слово последние несколько часов.

Все закончилось.

И снова.

Дыши.

Окидываю взглядом свое отражение в зеркале. На мне строгое черное платье с белым воротничком. Волосы я убрала в низкий хвост, по бокам заколола длинную челку невидимками, уложила непослушные ресницы щеточкой, а на губы нанесла матовый неброский карандаш.

Мне кажется, что я выгляжу хорошо.

Вот только когда это действительно кого-то волновало?

Даже полностью закрытый хиджаб может стать поводом для осуждения в СМИ, если так захочет какой-нибудь мерзкий корреспондент. Ну а ложь одного журналиста запустит целую цепочку сплетен.

Дыши, Хлоя. Все уже позади.

Делаю глубокий вдох и беру сумочку со столика.

В легких горит. А ладони вспотели.

Дышать. Нужно всего лишь дышать.

Я открываю дверь туалетной комнаты в здании суда и оказываюсь в длинном слабоосвещенном коридоре. Тусклые бра на его стенах бросают теплый свет на лицо отца, ожидающего меня у стены напротив. В уголках его глаз собираются морщинки, когда он подрывается ко мне:

– Все в порядке?

– Да, – отвечаю я.

Стараюсь, чтобы мой голос звучал достаточно уверенно, но буря все еще бушует внутри.

– Охрана предлагает выйти через черный вход. Туда уже подогнали тонированную машину, – кивает он в сторону выхода. – Но решение за тобой.

С благодарностью смотрю на него, и предательские слезы вдруг скапливаются в уголках глаз.

– Спасибо, – шепчу. – Но я выйду через главный. И отвечу на все вопросы этих шакалов.

Отец тянется ко мне и стирает пальцами мои слезинки.

– Я тобой горжусь, милая, – шепчет отец, притягивая меня к своей груди и оставляя на виске поцелуй.

От его «милая» в памяти проскальзывают флешбэки к тому, кто однажды разбил мое сердце, но я прогоняю их прочь.

– Это тебе. – Отец разрывает объятия и достает из кармана пиджака какой-то конверт.

– Что это? – Я беру его и хмурюсь.

– Прочти. Я подожду тебя в холле.