Дорога к вулканам

Посиделки затягивались. За окнами, прикрытыми по случаю вечерней прохлады, сопровождавшейся лёгкой пеленой мокрого белёсого тумана, постепенно стемнело.

Выпив по двенадцатой чарке, они – по старинной русской традиции – перешли к горячим спорам о смысле жизни.

– Дзынь! – разнеслось по горнице.

Оконные стёкла в одной из рам, треснув, посыпались на пол мелкими осколками, а на обеденный стол – между полупустыми блюдами и грязными тарелками – упал увесистый огненный булыжник.

Огненный – это как?

В том смысле, что плотно-плотно окутанный-опутанный злыми языками красно-фиолетового пламени.

Секунда-другая, и тёмно-серая льняная скатерть, расшитая красно-алыми петушками и лилово-жёлтыми медведями, вспыхнула – как порох…

Глава пятая Сплошная пурга и разные разности

– Туши пожар! – вскакивая на ноги, велел Серёга.

– А ты?

– Побежал ловить супостата…

Пугач, схватив карманный фонарик, лежавший на одном из комодов, покинул горницу.

«Походка-то у нашего бывшего вулканолога характерная», – машинально отметил Тим. – «Собранная, скоординированная и очень грациозная. Практически кошачья. Наверняка, серьёзно занимался восточными единоборствами…».

А с пожаром он справился быстро и без особых проблем: резко дёрнув за край, сбросил горевшую скатерть со стола на пол и, усердно работая двумя полосатыми домоткаными половичками, зажатыми в ладонях, уверенно сбил пламя.

После этого Тим – чисто на всякий случай – выключил в комнате свет, прихватив со стола кухонный нож, вышел на крыльцо, напряжённо вслушался в чуткую ночную тишину и едва слышно прошептал:

– И Клыка, как назло, где-то черти носят. С ним мы этого любителя огненных фокусов в момент отловили бы…

Через пять-шесть минут тихонько скрипнули петли приоткрывшейся калитки, и по узкой гравийной дорожке беспорядочно запрыгало-задрожало светло-жёлтое пятнышко карманного фонарика.

– Убежал, сволочь прыткая, – поднявшись на крыльцо и виновато шмыгнув носом, сообщил Сергей. – Во-первых, темно. Во-вторых, я же нынче слегка выпивши… Короче говоря, треснулся на бегу лбом о ствол какого-то дерева. Больно, даже искры посыпались из глаз. Пока в себя приходил, он, гнида, и улизнул. Повезло гадине, короче говоря… Впрочем, я с трофеями, всё же, вернулся. Неизвестный злоумышленник так испугался погони, что даже обронил пару вещиц.

– Каких?

– Толком не рассмотрел. Пошли в дом.

Они, закрыв ради пущего спокойствия входную дверь на щеколду, вернулись в горницу.

– Стоит ли зажигать свет? – засомневался Тим. – Будем – как на ладони. Для тех, кто на улице, я имею в виду.

– Смело включай, – заверил Пугач. – Поджигателю теперь не до нас. Я успел-таки швырнуть ему вслед булыжник. Судя по болезненному вскрику, попал… Впрочем, задёрну-ка я предварительно занавески. Бережённого, как известно, Бог бережёт…

– Ну, задёрнул? Уже можно включать?

– Не нукай, не запряг. Всё, включай… Да, интересные трофеи мне достались. Во-первых, какая-то металлическая хрень с чёрной резинкой… Рогатка?

– В общем-то, да. Рогатка, – задумчиво вздохнув, подтвердил Тим. – Только, отнюдь, непростая… Изделие РГ-05. Такими, как правило, оснащают диверсионные группы и штурмовые команды, входящие в состав различных российских спецслужб. Очень полезная и действенная штуковина. Прицельно бьёт метров с пятидесяти-восьмидесяти. Причём, тяжёлыми стальными шариками. Если хорошенько потренироваться, то и глаз фигуранту можно – с одного выстрела – выбить. А ещё иногда стальные шарики меняют на специальные зажигательные заряды. Точно такой и упал совсем недавно на наш достархан.… Как эти заряды зажигаются? А сами по себе. Непосредственно в полёте. От трения об воздух, если, конечно, так можно выразиться.

– Откуда, Брут, ты всё это знаешь?

– А у меня родной дядя в ГРУ [10] работает. Генерал-майором. Возглавляет там какой-то жутко-секретный отдел.

– Ясненько, – осторожно трогая пальцами выпуклую шишку на лбу, уважительно протянул Серёга. – Вот же, приложился. Угораздило, мать его… Родной дядя, значит? Бывает…

– А, во-вторых, старенькая меховая шапка?

– Это, брат, не шапка. А мужской малахай. Коряки такие носят и зимой, и летом. Старинная национальная традиция… Стоп. Видишь, наушники обшиты-оторочены чёрной гладкой кожей?

– Вижу. И что с того?

– А то, что это кожа нерпы. Получается, что это не просто – корякский головной убор, а паланский малахай… Улавливаешь разницу?

– Улавливаю, – скрипнул зубами Тим. – Вот же, затейники хреновы. Чёрт бы их всех побрал…

– С чего это ты, Брут, так разозлился?