Доминум

– Макс-симус? – донесся стрекочущий голос глобулы. Меня обдало ледяным потом.

– Ага, – подтвердил Стеф, осторожно ставя тару на пол перед собой. – Это я – безмозглый новичок с шилом в заднице, которому все время надо устраивать вселенский хаос и бубнить экзистенциальные бредни. Хочешь мной закусить, а, уродина?

Пощелкивание смолкло. Глобулу я не видел, но, казалось, она принюхивалась к окружению. Она могла меня заметить – и тогда всем кранты.

Вдруг дикий визг отскочил от мертвых стен Лунного дома.

– Свет! – закричала тварь что есть мочи.

Стеф напрягся, стоя прямо позади ловушки и загородившись одним лишь щитом на всякий случай. Он ждал, что глобула просто попытается столкнуть его с лестницы, но не успеет добежать, наступив на манипуляцию. И ему действительно удалось обмануть опасное чудище.

Оно вырвалось из коридора, напоминая темную ракету. Пол задрожал. Он встал в стойку, по максимуму укрывшись за заслоном.

И тут, за секунду до того, как угодить в ловушку, тварь плюнула в протектора тремя черными снарядами. Они миновали манипуляцию и со страшной силой врезались в Стефана. Он этого не ожидал и отлетел прямо в пропасть, рухнув на первый этаж. Глобула наступила на красный круг манипуляции, ее визг поднялся до самой высокой ноты, а затем просто стих, и лишь эхо еще какое-то время гуляло по коридорам.

Я стоял не шевелясь. Глобула замерла. Даже ее туманные отростки обездвиженно зависли в воздухе. Прошло с полминуты, и только после этого я решился сделать несколько шагов. Но монстр не подавал признаков жизни. Черные лица застыли в безмолвном крике.

Из меня невольно вырвался радостный возглас.

– Да! – со смехом в голосе воскликнул я. – Черт подери, да! Она обезврежена! Стеф, ты только посмотри на это!

Но ответа не последовало.

По спине пробежали мурашки.

– Стеф?..

Я ринулся к лестнице и в ужасе округлил глаза от увиденного зрелища.

«Не повезло», – поникшим голосом прокомментировал Антарес.

Стеф лежал там – на груде обломков. Лицом к потолку. Щит давно испарился. По камням текла кровь.

Десяток сантиметров влево – и все было бы хорошо, но нет. Рваная рана расположилась прямо под сердцем. Из плоти торчал обломок стальных перил.

Оправившись от шока, я стремительно спустился к протектору, перепрыгивая через кучи обломков. Карабкаться с помощью одной руки оказалось тяжело, но у меня не было времени обращать на то внимания.

– Стеф!

Протектор зашелся в кашле. Его зубы окрасились алым, изо рта потекла кровь.

– Твою ж… – вырвалось у меня, когда я склонился над ним.

Мне хотелось зарыться в свой блокнот и найти там способы исцеления, но я не изучал лечебные манипуляции так подробно, как следовало бы.

Стефан с хриплым и протяжным стоном схватился рукой за острый выпирающий конец перил. Грудь вздымалась с большим трудом, и было видно, какую боль приносит каждый вдох.

– Дрянь… – Его голос звучал как из ржавой водопроводной трубы. – Она… Глобула… Сработало?

– Да…

– Хорошо.

– Я позову на помощь, – выдохнул я и уже собрался бежать, но Стеф вцепился в мой локоть. Сделав это, он слегка согнулся, отчего кровотечение усилилось.

– Не смей, – скрипнув зубами, прошипел он.

– Но ты…

Я был бессилен и потому не находил слов. Меня пугало многое, но всегда удавалось перебороть что угодно. Любой ужас и любой страх могли быть сломлены. Но только не понимание того, что я неспособен сделать хоть что-нибудь. Чувство собственного бессилия из раза в раз ломало меня, приводило в ярый трепет.

– Не зови никого… – Стеф откинулся головой на камни.

– Может… может, я смогу остановить кровь?

– Легкое пробито… – Снова кашель. Несколько красных капель попали мне на лицо. – И ребра раз… Нужны кометы…

– Но должно же быть хоть что-то! Что я могу сделать?

– Помоги вытащить эту… эту дрянь.

– Что? – потрясенно переспросил я, надеясь, что ослышался.

– Сними. Меня. Отсюда.

Слова были произнесены с большой натугой, но чрезвычайно четко. Стеф снова взялся второй рукой за стальной обломок и теперь пристально сверлил меня усталыми глазами.

Я растерялся.

– Но кровотечение усилится! Ты так быстрее…

Тот до боли сжал мой локоть, словно стремясь сказать что-то.

– Вот именно, – настоял он.

И тут во мне зажглась искра понимания. Я явно обезумел, раз поверил в такое, но взял себя в руки и решительно кивнул.

– Будет больно, – сообщил я, хватаясь за него.

– О, а сейчас-то мне просто отлично! – прохрипел протектор.

Решив больше не болтать, я постарался собраться с мыслями и приготовился к худшему. Судя по выражению лица Стефа, он делал то же. Я сосчитал до трех, скорее для себя, чем для него, и потянул его вверх. Стеф помогал, упершись руками в камни. Сначала он просто морщился и шипел, терпя нагрянувшую боль, но, едва обломок вновь прошел через его тело, не сдержался и заорал, после чего обессиленно упал рядом. Рана казалась страшной и огромной. Кровь хлестала из нее ручьем, стекала по камням, смешивалась с пылью. На черной рубахе протектора следы были практически незаметны, но мундир нещадно впитывал в себя темную влагу, словно стараясь сохранить хоть что-то.