Доминик

— Опасный среди опасных… — голос его зазвучал глухо, — Безжалостный среди безжалостных… Тот, кого боятся те, кого боятся все остальные. Я сам опасаюсь его, я никогда не хотел связываться с ним, а теперь… — он сжал губы и тяжело вздохнул, — Теперь я даже не могу винить своих ребят, что упустили его — Ди-Ре не удержит никакая клетка, никакая темница. Мне следует радоваться, что он просто ушел, никого из них не убив…

— Неужели он еще опаснее, чем вы? — официант, сглотнув, как-то рефлекторно отступил. До сих пор ему казалось, что опаснее Карла Ежа людей просто не бывает.

Доминик, сумрачно внимающий их разговору, слегка махнул рукой.

— Ходят слухи, что перешедших дорогу Ди-Ре находят по частям. К каждой части прилагается записка — указание, кому принадлежит рука или нога… — он поморщился, — Меня тошнить начинает, когда я думаю об этом. Поверь, Дерек, Дьяволом из Рейкьявика этот человек был прозван не просто так.

— Известно о нем очень мало, — продолжил Карл, — Ни имени, ни внешности, все знают только прозвище — Ди-Ре, да то, что родом этот дьявол из Рейкьявика. А не так давно прошла информация — и сейчас я думаю, что допустил ее утечку он сам, — о том, что у него имеется отметина: рваный шрам на левом плече, от ключицы по плечевому суставу… — заметив вопрос в глазах юного слушателя, мужчина усмехнулся, — Почему я полагаю, что информацию пустил он сам? Да потому, что слишком уж демонстративно он снял футболку в карцере, слишком явно показал шрам в камеру! Он хотел дать понять нам, мне, с кем я связался, кому перешел дорогу… Кому помешал, — Карл тяжело вздохнул, немного меняя тему, — Если в день нападения на тебя этот маньяк находился рядом, Ник, можешь не сомневаться — ножом тебя бил именно он. Ему свойственна такая жестокость…

— А я-то грешил на Диктора, — Конте вздохнул и как-то невзначай провел ладонью по своему горлу, — Хотя Ричард говорит, что он действует наверняка…

— Да, Диктор бы просто перерезал тебе горло, — Еж кивнул и, подойдя к окну, хмуро принялся смотреть в него, — А вот Ди-Ре… Плохо, что он сбежал. Теперь против тебя сразу трое, Доминик — Дьявол из Рейкьявика, Альфа и Красный Билл. Поздравляю. Ты стал чертовски популярен.

— Странный смысл вкладывает Карл Еж в понятие «популярность», — неожиданно раздавшийся от двери палаты знакомый голос заставил и самого криминального авторитета, и двух других присутствующих здесь людей, обратить взгляды туда.

Ричард Конте, застывший в дверном проеме скрестив руки на груди, мрачно созерцал собравшуюся компанию и, безусловно, не испытывал ни малейшей радости от ее лицезрения.

Доминик устало вздохнул и, закатив глаза, упал на подушку, демонстративно созерцая потолок. Претензии в свой адрес он чувствовал, угадывал всем своим существом и, конечно, принимать их желанием не горел. Брат его, впрочем, был другого мнения.

— Мне казалось, я просил тебя не общаться с этим человеком, — он зашел в палату, прикрывая за собой дверь и, хмурясь, красноречиво указал взглядом на хладнокровного Ежа, — Мало тебе проблем с Красным Биллом, мало того, что на тебя напали, что ты снова в больнице…

— Я не отношусь к проблемам, капитан Ричард, — Карл тонко улыбнулся, приподнимая подбородок, — Даже наоборот — прилагаю все усилия, чтобы помочь вашему брату разобраться с ними.

— Если бы я мог, я бы арестовал вас прямо здесь и сейчас, — Конте-младший ядовито улыбнулся в ответ, — Жаль, я, как обычно, скован условностями… Вы умеете заметать следы, господин Еж.

— Почту за комплимент, — мужчина легко коснулся кончиками пальцев шляпы, одновременно склоняя голову в благодарном поклоне, — Но, раз уж мы все здесь, как я полагаю, собрались с одной целью и по одному поводу… Быть может, бравый капитан сообщит нам, что ему известно?

— Для начала бравый капитан хотел бы узнать, откуда вам известно о его повышении, — Ричард, действительно недавно получивший новое звание, окинул собеседника пасмурным взглядом и внезапно сменил тон на несколько более агрессивный, — У тебя что, свои люди в полиции имеются?

— Это мое личное дело, — улыбка Карла стала чрезвычайно очаровательной, — Ну, что ж… Раз ты не торопишься сообщать нам информацию, рискну просто выразить свое мнение. Ник…

Доминик, почти заслушавшийся беседой двух своих помощников, бывших одновременно противниками друг другу, вздрогнул и, приподнявшись на локтях, устремил вопросительный взгляд на Ежа. Тот был серьезен.

— Я сказал тебе все, что мне было известно. И в свете всего этого думаю, что тебе следовало бы покинуть больницу, пока до тебя не добрались и здесь. Мне не нравится, как ты ведешь себя, — он нахмурился, окидывая мужчину долгим взглядом, — Какой-то тихий…

— Ты не знаешь моего брата, чтобы делать такие заявления! — капитан полиции, вновь мгновенно вступая в разговор, упрямо сжал губы, — Он не покинет больницу до полного своего выздоровления, так что прекрати…

— Ричард! — Карл сдвинул брови, — Твоего брата здесь лишают воли, сводят с ума! Ты не заметил, как он испугался, когда я назвал тебя капитаном? Взгляни — он до сих пор бледен!