Доминик

Дерек, в разговоре участия предпочитающий не принимать, тихонько вздохнул и немного ссутулился на стуле. Еж был прав — страх, промелькнувший в глазах Доминика в миг, когда прозвучало новое звание его брата, парень тоже успел заметить и искренне удивился этому: все-таки, узнав о повышении родственника, мужчина скорее должен бы был обрадоваться. На ум пришло воспоминание о его словах, о рассказе о преступлении Альфы, и о странных видениях, о которых Ник упоминал в основном мельком, но все-таки говорил…

Ричард и Карл продолжали самозабвенно спорить; Конте не желал сдавать своих позиций, в любом случае не соглашаясь со словами преступника, даже если те и были вполне справедливы. Горячо обсуждаемый Доминик полулежал на кровати, мрачно глядя куда-то в сторону и в препирательствах участия не принимал. Дерек, не знающий, сколько еще оба их помощника будут спорить, некоторое время молча терпел разрастающуюся жаркую дискуссию, но, наконец, не выдержал.

— Послушайте, если вы не можете принять решение, давайте проголосуем, — он решительно поднялся на ноги, окидывая удивленно примолкших спорщиков долгим и очень красноречивым взглядом, — Давайте, в конце концов, спросим самого Ника, хочет ли он покинуть больницу! Мне тоже кажется, что с ним что-то не так, обычно он… — сообразив, что говорить о находящемся в помещении человеке так, будто его здесь нет, неприлично, парень поспешил исправиться, — Обычно ты не такой молчаливый, да и слово «капитан» на тебя безусловно плохо повлияло… Ник, — он на миг сжал губы, мысленно формулируя вопрос, — Скажи… ты опять его видел?

Доминик тяжело вздохнул. Призрак капитана, обвиняющий его в своей смерти, являлся ему практически каждую ночь, стал его постоянным гостем и лгать, что не встречал его, он не мог. Призрак каждый раз становился все более и более реальным, материальным, казался все более пугающим и всякий раз, встречая очередную ночь, Ник опасался не пережить ее. Капитан угрожал местью, капитан обещал, что ему еще аукнется это убийство, и Конте уже не мог с ним спорить. С каждой ночью он все больше и больше уверялся в собственной вине.

— Я вижу его каждую ночь, — голос мужчины зазвучал хрипло, — Он приходит… каждый раз все более и более злой. Он говорит, что отомстит мне, за то, что я убил его.

— Но ты не убивал! — Ричард, наконец обративший внимание на состояние старшего брата, внимательно всмотрелся в него, — Ник… Я же говорил тебе — вспомни…

— Подожди, — Карл, остановив потенциального союзника жестом, немного склонил голову набок, — Что случается перед тем, как появляется капитан?

Доминик неловко пожал плечами. Таких подробностей память его не хранила.

— Ничего. Вечерний обход, необходимые уколы и таблетки, потом я ложусь спать… И просыпаюсь от его голоса. Кричу… И приходят врачи. Потом успокоительное, и сон до утра — вот и все.

Карл быстро облизал губы и, очень явственно отметив что-то для себя, продолжил допрос.

— Чего он хочет от тебя?

Ник тяжело вздохнул. Вспоминать о своих видениях ему было неприятно.

— Я не знаю… Он постоянно говорит, что я виноват, он требует, чтобы я сдался, чтобы я прекратил спорить…

— Прекратил бороться, — мужчина нахмурился, — Сдался и подчинился… Он еще чего-нибудь требовал?

Доминика передернуло. Еж, задавая последний вопрос, неожиданно попал в самую точку, напомнил ему о вчерашнем, самом жутком кошмаре.

— Вчера… — мужчина сглотнул, — Ночью… Он сказал, что я лжец, что я сумел обмануть всех и все поверили, будто я невиновен. Сказал, что я заслуживаю наказания… и что я должен наказать себя сам. Сказал, что будет приходить, пока я не…

— Пока ты не покончишь с собой, — Карл с хлопком соединил затянутые в перчатки руки и кивнул, — Вот мы и добрались до основной причины этих кошмаров. Похоже, это следствие не только лекарств, Ник, похоже, кто-то целенаправленно морочит тебе голову. Ричард… — он перевел взгляд на откровенно остолбеневшего капитана, — Доминик — твой брат. Если он не сбежит из больницы до того, как его отсюда выпишут, он может вообще не покинуть ее. Разве что вперед ногами.

Конте-младший тяжело сглотнул. Терять брата, да еще и только-только удостоверившись в его спасении, ему было страшно, слова Доминика, соединяясь со словами Карла, образовывали какую-то безумную и жуткую историю, финал которой, несомненно, планировался однозначный и ужасный.

— Его сводят здесь с ума… — Дерек покачал головой, глядя на бизнесмена с искренним сочувствием, — Но как, почему?.. Зачем??

— Кому-то наш друг как кость в горле, — Еж закусил губу и, тоже покачав головой, вдруг решительно кивнул, — Довольно. Доминика нужно забрать отсюда и это уже не подлежит сомнению. Насколько мне известно, друг мой, ходить ты уже способен…

Мужчина медленно сел на кровати и, не говоря ни слова, свесил с нее ноги, явно намереваясь продемонстрировать, насколько эти слова справедливы. Карл, усмехнувшись, погрозил ему пальцем.