Дом всех тварей

- Ты бросила меня! - взвился Мардих. - Ты меня просто забыла! Ты забыла меня там, и мне пришлось прицепиться к этому мужчине с зубами, как у акулы. Ты понимаешь, до чего ты меня довела? Я сбился с лап, пока искал тебя, меня два раза чуть не убили фуры! Я старая птица!

- Тебе минимум сто лет, и ты все никак не сдохнешь!

- Имей уважение! - сказал Мардих. - Я едва тебя нашел!

- Это чего вообще? - спросила Эли.

- Не чего, а что, и не что, а кто, и не кто, а Мардих, Инкарни Осквернения, Тварь Лжи. Здравствуйте!

Амти сказала, чуть подумав над определением:

- Это вроде старого друга тире домашнего животного Шацара.

- Я не домашнее животное! Я его приемный дед!

- Что? - спросила Яуди. А потом с некоторым воодушевлением почесала Мардиха по спинке.

- То, - веско сказал Мардих, не сумев скрыть некоторого удовольствия. - Но куда это вы собрались.

- Во Внешние Земли. За Шацаром, - сказала Амти.

- И за ответами на вопросы, - сказала Эли.

- И просто так, - добавила Яуди.

Мардих, к его чести, в подробности вдаваться не стал. Он просто сказал:

- Я с вами!

Амти, Яуди и Эли переглянулись и почти синхронно кивнули. А какая, в конце концов, была разница? Воздушный шпион им, по крайней мере, не помешает.

- Ты же не против? - подумала Амти.

- Мардих взрослый сорокопут, он сам решает что делать со своей жизнью.

Амти почувствовала, что в какой-то степени Шацару было приятно. В каких-то вопросах Шацар и в самом деле все еще был ребенком. Это неожиданно умилило Амти.

- Ладно, - сказала она. - Теперь, когда у нас есть сорокопут, в этом мире нас ничто более не держит. Выдвигаемся.

По мосту Амти и Эли прошлись, держась за руки. Было холодно, и рука у Эли была холодная. Амти очень хотелось ее согреть.

Яуди шла чуть позади и напевала какую-то песенку. У нее оказался неожиданно красивый голос, грудной, чуть хрипловатый. Ее пение сливалось с песней моря, и взгляд луны, будто свет софитов, выхватывал ее, когда Амти оборачивалась. Мардих сидел на плече Яуди, и издавал птичий писк, атональный и очаровательный одновременно.

На этот раз подняться на маяк оказалось легче, но и страшнее. В темноте Амти боялась оступиться и с удивительной ясностью представляла, как срывается вниз, разбивается о камни, и как хрустит в ее теле каждая косточка, а ее кровь смывает с камней море.

- Как думаешь? - подумала она. - Это красивая смерть?

- Смерть это вообще красиво.

Эли пощекотала ее по ноге, и Амти завизжала.

- Трусиха, - сказала Эли.

- Тебе легко говорить, - начала Амти, а потом осеклась. - Извини.

Нашла время и место напомнить ей об этом.

- Все в порядке, дурочка, - ответила Эли. И Амти с удивлением не обнаружила в ее голосе злости. Это показалось странным, почти пугающим.

Пустой маяк встретил их тишиной. После щебетания птиц и шума насекомых, которые наполняли помещение в прошлый раз, Амти оглушило тишиной. Она прижала к себе Эли, чувствуя ее легкое, необязательное дыхание. Яуди и Мардих на ее плече стояли по левую сторону от Эли, и Мардих на секунду напомнил Амти одну из тех сеалий.

- Под полом у маяка? - спросила Амти. - А у маяка вообще может быть подвал?

- Умница, ты вовремя спросила, - сказала Эли. А Яуди прошлась вдоль всего помещения, вокруг лестницы. А потом остановилась, стукнула каблуком ботинка в металлическое покрытие, и оно издало легкий, деревянный звук.

- Отлично.

- Здесь деревянная вставка.

- И что теперь делать? - спросил Мардих.

- Тебе, - пожала плечами Яуди. - Ничего. Если она и вправду деревянная, то это худшее, что можно сделать на маяке. Здесь же влажно, дерево быстро придет в негодность. Так что, думаю, нам достаточно просто попрыгать.

- Может Саянну имела в виду что-то другое? - спросила Амти. - Может даже не этот маяк?! Не один же маяк в Государстве!

- Может, - сказала Яуди безэмоционально. А потом с тем же спокойствием подпрыгнула. Доски жалобно скрипнули. Амти подошла ближе, поймала Мардиха и посадила его в карман куртки, на всякий случай застегнув молнию.

- Чтобы ты не потерялся во времени и пространстве, - объяснила она. Амти снова перехватила Эли за руку, потянула к себе. С полминуты они втроем стояли, а потом вдруг одновременно принялись прыгать. Доски не поддавались. Покрашенные в белый, они не сразу были заметны, а может в тот раз ни у кого просто не было времени инспектировать пол.

Прыгать Амти неожиданно понравилось. Доски чуть прогибались под ними, они втроем смеялись и пищали, и голова быстро закружилась. Амти чувствовала такую невероятную свободу, детскую радость от происходящего. Ей казалось, будто они в парке аттракционов, и хотя им светила только луна, перед глазами танцевали краски. Одна из досок надломилась, и они одновременно отскочили в разные стороны.

Трещина прошла по дереву. Полдела было сделано. Они с усердием принялись доламывать доски. Разрушение приносило особенное удовольствие. Старая, влажная древесина поддавалась легко, однако Амти была уверена, месть в виде болезненных заноз окажется долговечной.

Под досками было нечто. Не ничего, но нечто. Туманная область темноты, как в разрушенном храме. Внизу странствовали вихри.