Дом Цепей

«От пережитых невзгод я стал плохо соображать. Да плюс еще тревога за Апсалар. Неужели ее больше нет в живых?.. Хотя нет, Апсалар не должна была погибнуть. Наверное, сейчас она где-то наверху. Там, где идет осада…»

— Дарист, прошу тебя, постой.

Высокий тисте анди остановился.

— Опять вопросы? Не вижу надобности на них отвечать.

— У меня из головы не выходит судьба моей спутницы. Если она жива, то сейчас должна быть где-то на поверхности. Но ты сказал, что остров подвергся осаде. Я боюсь за нее.

— В этом отношении я могу тебя успокоить, Резак: мы чувствуем присутствие чужаков. Сейчас над нами только тисте эдур, и больше никого. Твоя спутница утонула. Смирись и не обольщайся пустыми надеждами.

У юноши вдруг подогнулись ноги. Он сел. Его сердце стучало в несколько раз быстрее обычного, подстегиваемое душевной мукой и отчаянием.

— Не следует считать смерть ударом злой судьбы, — сказал, склонившись над ним, Дарист. — Если она была не просто твоей спутницей, а еще и подругой, тебе будет недоставать ее общества. Вон он, настоящий источник твоего горя: ты печалишься не по ней, а по себе. Возможно, мои слова лишь добавят тебе страданий, но я говорю так, потому что сам проходил через подобные испытания. Я видел смерть многих своих соплеменников и скорблю о тех временах, когда они были рядом со мною. Но такие потери лишь помогают мне смириться с перспективой собственной неминуемой смерти.

Резак вскинул голову.

— Прости меня за неучтивость, Дарист, но я все-таки это скажу. Ты хоть и стар, но непроходимо глуп. Теперь я начинаю понимать, почему Рейк привез сюда тебя и твоих соплеменников, а потом забыл о вас. Довольно с меня так называемых утешений. Слышишь?

Даруджиец резко поднялся. В душе у него было пусто, зато сердце наполнилось решимостью ни за что не покоряться отчаянию, угрожавшему поработить все его существо.

«Тисте анди смирились, это их и погубило».

— Твой гнев не способен меня задеть, — спокойно изрек Дарист. — Повернувшись, тисте анди указал на двустворчатую дверь, которую рассерженный Резак даже не заметил. — Ступай и отдохни. Там же ты найдешь то, что удалось спасти после крушения твоей лодки.

— Ты мне так и не расскажешь о битве наверху?

— Мне нечего тебе рассказать, Резак. Мы потерпели поражение.

— Поражение? И сколько же вас осталось?

— Здесь, в Обители, где находится Трон, остался только я один. А теперь иди отдыхать. Скоро сюда обязательно явятся незваные гости.

Гневный и яростный вой отдавался во всех костях Онрака, хотя он знал, что его спутник не в состоянии этого слышать. То были не просто звуки, а вопли духов — двух духов, запертых в гигантских статуях зверей. Еще непривычнее было видеть эти скульптуры здесь, на равнине.

Мрачное облако над головой вдруг распалось на куски, которые истончились до нитей и полностью растворились. В небесах сияли три луны и два солнца. Их свет постоянно менял окраску.

«Какой странный мир, в котором и взглядом-то зацепиться не за что», — подумал Онрак.

Буря между тем выдохлась. Онрак и его спутник переждали ее здесь, с подветренной стороны невысокого холма. Ветер свистел в пространстве между статуями, гоняя обломки и пыль по захламленным улицам разрушенного города. Но затем ветер тоже исчез, и постепенно воздух опять наполнялся духотой.

— Что ты видишь, т’лан имасс? — спросил Трулль, сидевший спиной к статуям.

Онрак оторвался от разглядывания статуй.

— Здесь полно тайн, — сказал он, поворачиваясь к Труллю. — Наверное, ты знаешь о них больше моего.

— Сомневаюсь, — поморщился тисте эдур. — А вот что тебе известно о Псах Тени?

— Очень мало. Логросы сталкивались с ними лишь однажды. Это было очень давно, еще во времена Первой империи. Всего таких Псов Тени семеро. Они служат неведомому хозяину и готовы крушить все на своем пути.

— Ты о какой Первой империи говоришь? О человеческой или о вашей? — странно улыбнувшись, уточнил Трулль.

— О человеческой империи с таким названием я мало что знаю. Люди втянули нас в свои битвы всего лишь раз, чтобы мы помогли им справиться с одиночниками и д’иверсами. Видел бы ты, как те тогда разгулялись! Но во время той бойни Псы Тени не появлялись.

Онрак вновь посмотрел на огромную гончую, застывшую в камне.

— Наши заклинатели костей говорят: изобразить лик духа или бога — значит сделать их пленниками изображения, — негромко добавил он. — Даже выкладывание камней способствует заточению. Можно посадить смертного в дом с крепкими стенами и надежно запереть дверь. Каким бы сильным ни был этот смертный, однако наружу ему не выбраться. То же самое касается и духов с богами: если поместить их в землю, камень, дерево или куда-нибудь еще, их сила оказывается запертой. А плененная сила становится управляемой. Тисте эдур согласны с такими рассуждениями?

Трулль Сенгар встал.

— Думаешь, эти громадины построили мы? Ваши заклинатели костей верят, что изначально сила подобна бесформенному комку глины, до которого не добралась ни одна рука? Стало быть, если намалевать лик или сложить каменный круг — это упорядочит силу?

Онрак вскинул голову, задумался.