Дом на берегу

– Что ж. Вы производите впечатление человека, не способного успокоиться и позволить реке течь, как она течет. Я сразу обратил внимание на эту вашу черту – вы постоянно раздумываете: «Что делать? Как справиться?» – Леонард усилил хватку. Мое лицо окаменело от боли. – Вот и сейчас вы занимаетесь тем же. Оставьте, вам не на что рассчитывать. Против меня вы ничто. И на Колина глупо надеяться. Хоть он и убежден, что способен подчинить меня, в сущности, он только глупый ребенок. Меня преследовали через три континента, приговаривали к смерти, пытались утопить, сжечь, зарезать – и мне всегда удавалось ускользнуть целым и невредимым. Что против меня может сделать восьмилетний мальчик? Конечно, я вынужден беречь ваши жизнь и здоровье, если не хочу разжигать его ярость. Но поверьте мне – есть множество способов заставить человека страдать, не нанося ему видимых повреждений. И мне не нужно колдовство, чтобы сделать так, что вы пойдете и утопитесь, не сказав никому ни слова о побудивших вас к тому причинах. Что касается Натали… – он отпустил мою левую руку, чтобы, потянув зубами, снять со своей руки повязку. – Даже она не способна ранить меня, – он показал мне кисть, в которую Натали воткнула нож. От пореза не осталось ни следа. Другой рукой Леонард продолжал калечить мои пальцы. – Признайте свою беспомощность, Анна, и я оставлю вас в покое.

– Должно же быть что-то, – выдохнула я. – Слабое место. Не бывает тех, кого невозможно победить.

– Меня невозможно победить. Во всяком случае, вашими силами. Признайте свою неспособность противостоять мне.

– Нет, – я боялась боли, которую он уже причинял и мог причинить мне, но все внутри меня кричало «нет!» и я не могла солгать.

– Да, – мягко произнес Леонард.

– Нет, – я почти слышала, как хрустят мои кости. Мне вспоминались чудовища из сказок. Даже если они казались непобедимыми, всегда находился способ одолеть их. Монстр с каменной шкурой превращался в пепел от нескольких правильных волшебных слов. Неуязвимости не бывает, я знала точно. В детстве я читала миф про Ахиллеса.

– Да, – надавил Леонард.

Я скривилась от боли, но ответила:

– Нет.

И тогда Леонард впал в безумие. Спокойствие упало с его лица, как кусок старой штукатурки со стены.

– Признай мое могущество! – закричал он, выкручивая мне руки.

Я молча мотала головой, безуспешно пытаясь вырваться. Часть меня уже смирилась с пыткой и наблюдала мои мучения отстраненно, точно все происходило с кем-то другим. От физической боли по моему лицу текли слезы. Но все, что ощущала моя душа – это собственную правоту. Леонард все же отпустил меня, но затем несколько раз быстро, сильно ударил. В ушах у меня зазвенело. Неизвестно, чем бы все кончилось, если бы в комнату шумным вихрем не ворвалась Натали.

– Отпусти ее! – завопила Натали, осыпая Леонарда градом ударов, и он, моментально придя в себя, отступил.

– Что такое, Натали? – Леонард говорил спокойно, хотя его щека все еще подергивалась. – С каких это пор тебя заботит кто-либо, кроме тебя самой?

– Не твое собачье дело, – отрезала Натали. – Убери свои поганые лапы от нее.

– Когда я снес голову твоей любимой Агнесс, с которой ты успела покувыркаться в каждом углу, ты и тогда ничего не сказала.

– Она мне надоела. И вообще, я не обязана перед тобой оправдываться, – Натали бросила на меня взгляд искоса.

– Темнеет, Натали, – обратил ее внимание Леонард и растянул в улыбке тонкие губы.

Натали задрожала, скрестив на груди руки. Они с Леонардом замерли, глядя друг на друга.

«Чего они ждут?» – подумала я, и ответ последовал незамедлительно. Лицо и руки Натали побелели, затем из ее кожи выступили тонкие шерстинки. Черты ее лица изменялись, тело уменьшалось, и со вздохом она упала на четвереньки. Происходящее было настолько нереальным, что я даже не удивилась, не способная поверить, что все происходит на самом деле. Я закрыла глаза, а когда открыла – всего лишь спустя несколько секунд – превращение завершилось, и на месте Натали стояла черно-белая кошка. Шерсть ее была поднята, усы встопорщены. Леонард поддел кошку ногой и, жалобно мяукнув, она бросилась под кровать.

– Смотри мне, Натали, в следующий раз это может быть лягушка или червяк. Как тебе такое понравится? – Леонард перевел взгляд на меня. – Она устанет от тебя, как устала ото всех предыдущих, девчонка. Колин тем более не способен к истинной привязанности. Как только тобой наиграются, я выброшу тебя, как сломанную куклу.

Леонард поправил галстук и вышел. Я чувствовала себя так, будто меня протащили волоком по каменистой дороге. Разбитая губа кровоточила. Я достала платок и привела себя в относительный порядок. Потом попыталась извлечь из-под кровати Натали.

– Кис-кис, – позвала я, остро ощущая безумие ситуации.