Дом Леви

– У отца твоего была канарейка, – мать откладывает вязанье, – мы дали ей имя Лизель. С приходом весны Лизель пела, тоскуя по своей паре. Отец ставил клетку на подоконник. Прилетали воробьи, стучали ключами в стекло закрытого окна, чирикали, дрались между собой, а Лизель наша пела свои песенки, полные тоски. В эти минуты отец обычно говорил мне: «Погляди, матушка, погляди, Лизель поет этим сермяжным, с серыми крылышками, обитателям водосточных труб». Да, Хейни, подохла Лизель… – мать берет в руки вязанье, охватывает ладонями голову.

– Сад у нас будет за окном, снаружи.

Хейни настолько увлечен своим делом, что не прислушивается к словам матери. Он несет ящик к подоконнику, проверить подходят ли его размеры. Тильда входит в кухню, стуча деревянными башмаками.

– Хейни, сходи на рынок, слышишь меня?

– Сходи спросить как дела, – говорит из своего угла его мать. – Вчера рабочие стреляли, требуя встречи. Узнай о судьбе раненых.

– Не задерживайся, Хейни, – голос Тильды, – иди на рынок и сразу же возвращайся, слышишь?

– Слышу, слышу, – бормочет Хейни.

Он продолжает возиться с ящиком, глядя на высокие стены домов, замыкающих с четырех сторон их дом. Глаза его обводят шеренги окон, поднимающиеся до небес над серым квадратом двора, над которыми парят легкие белые облака, возникают и исчезают в мгновение ока. Хейни кладет руки на ящик, поднимает голову и издает радостный свист в голубое небо. Тильда приходит на кухню и сует в руки Хейни список того, что надо купить.

– Иди, Хейни, иди.

– Спроси, как дела, – кричит ему вдогонку мать.

* * *

Саул слышит веселый свист Хейни. Он сидит во дворе, тоже подняв нос к туманному квадрату голубого неба. Он все еще выздоравливает, и в школу не ходит. Отец и мать стоят в мясной лавке, ибо в пятницу она полна покупателей. Жена сапожника Шенке по пятницам занимается уборкой их квартиры. Саул сидит на большом стертом камне под окном деда. На подоконник открытого окна госпожа Шенке нагромоздила гору одеял и подушек, и дед совсем исчез за этой цветной горой, которая иногда сдвигается, и над его вершиной возникает голова госпожи Шенке в белом платке со скалкой в руке, вспоминает о Сауле и повышает с беспокойством голос:

– Ма-а-льчик.

– Да-а-а. – кричит Саул в ответ, несмотря на то, что голова госпожи Шенке находится прямо над ним.

– Сиди спокойно, мальчик.

– Хорошо.

Саул сидит спокойно. С того дня, когда его посетил этот долговязый парень по имени Джульетта, изменил мальчик свое поведение, и стал послушным до неузнаваемости. Саул погружен в великую мечту, охватившую его душу, он уплывает в чудный мир, в необъятную пустыню. Джульетта вождь племени сынов пустыни. Вождь великий. А он уже не просто Саул, он – заместитель вождя. Саул – великий заместитель великого вождя. Они вышли на захват Святой земли.

– Ма-а-льчик, – стучит над его головой скалка.

– Да-а-а. – кричит Саул в ответ госпоже Шенке.

– Пойди и отгони кошку, мальчик, она так воняет, что меня пробирает до костей.

Над мусорными баками стоит кошка Эльзы, разгребая бумаги и всякий мусор. Запах гнили веет над всем двором. Саул смотрит на кошку и на мятые мусорные баки. Струя помойных вод течет из крана в канализацию. Солнечные лучи не добираются до низа двора. Высокие здания закрывают двор.

– Чума побери ее и ее кошку! – кричит над головой Саула госпожа Шенке, и глаза ее мечут яд в сторону подвала Эльзы. Саул слышит веселый свист Хейни сына-Огня, высоко взлетающий в небо. Лопнуло терпение Саула – сидеть в темном дворе.

– Госпожа Шенке, откройте мне дверь кухни.

– Не мешай там. Сиди тихо.

– Госпожа Шенке, – кричит Саул, – откройте дверь кухни, мне нужно.

Ключ скрежещет в дверях, стоит толстая госпожа Шенке, жена сапожника.

– Быстро, – подгоняет она мальчика, – и тут же обратно во двор.