Дом, которого нет

Женщина-пришелец перестала быть посторонней, с её помощью бабки могли справляться о родне, которую поголовному большинству не удаётся лицезреть в связи с коротким существованием – кому-то не удаётся застать внуков, не то что правнуков.

– Замечательно. У него всегда всё в ажуре. Приветы вам передаёт. – Лидия пригубила чай, подула, поставила на подоконник ближе к морозному стеклу охлаждаться.

– Видать, хороший у тебя мужик, – вставила покрасневшая Евгения.

Внучка задумалась, повернула кружку, чтобы охлаждалась с другой стороны, огляделась по сторонам, вздохнув сказала:

– Бап, можешь для меня одно дело сделать – от беды уберечь?

– А как же! – Евгения почувствовала свою важность. – Говори – что за дело.

Лидия не знала с чего начать и начинать ли… Конечно, она рискнёт, но никогда не узнает сработало ли её предостережение, изменила ли она свою жизнь к лучшему… А может узнает, если к ней когда-нибудь постучится женщина с баулом за плечом и скажет: «Здравствуй, бап! Я твоя внучка!»

– Когда мне будет двадцать два, в моей жизни появится некто Игорь Рожнов. – Лидия сделала паузу, изучая поверхность стола, раскраснелась, копаясь в воспоминаниях, дыхание её участилось, стало громче. – Гоните его, куда подальше, и близко ко мне не подпускайте, не дайте за него выйти замуж, уберегите от него, за ради Христа! Я вас очень прошу.

Женщины напряглись, они ждали от неё объяснений и объясняться придётся, иначе баба Еня может не выполнить как надо её просьбу, не поймёт истинной причины, поведётся, как она сама, на это соблазнительное, завидное, как может показаться с первого взгляда, но на самом деле роковое знакомство.

– Я со своим Стасом встречалась ещё с юности – ухаживал, хорошо ухаживал, предложение сделал заблаговременно, но со свадьбой не торопился. Он то институт заканчивал, то на работу устраивался, то увольнялся, говорил, что сначала хочет на ноги стать, чтобы было куда жену приводить… А тут мне на голову свалился этот Игорёк из города Ростов-на-дону со всем своим размахом – цветами заваливал, подарками, богатый, отдельная приличная квартира, дорогая машина…

Господи, зачем я им это рассказываю, думала она, то, о чём давно забыли, зачем взбаламучиваю чистейшую воду, поднимая ил со дна, ведь всё давно затянулось и успокоилось, эта до боли унизительная история быльём поросла, всё забыто и пройдено… Пройдено для меня, а девочке Лиде, которая родится у той, что сейчас посапывает в люльке, только предстоит пережить эти унижения.

Лидия поведала, как завидный жених Игорь быстро сделал ей предложение, вскружил голову, и она отказалась от Стаса, оставив его подавленным, несчастным, самым несчастным в мире. Бедный Стас, разве он это заслужил…

Родня Рожновых тогда о ней высказывалась: «из грязи в князи», но столь высокое состояние отец сколотил на крупных взятках – должность ему позволяла. Свадьбу сыграли в Ростове: роскошную, красивую, невеста туда и переехала, лишив Стаса последней возможности хотя бы видеться с ней мельком. Брошенный парень тогда извёлся, звонил беспрестанно, только слышал в ответ одно и то же: не звони мне больше, я теперь замужем, забудь…

Но бывший звонить не перестал, разве что не так часто и сбавил обороты – не наседал и ни на чём не настаивал, интересовался делами, говорил, что хочет услышать её голос, да узнать – всё ли у неё нормально и счастлива ли она в браке. В этот момент рассказа у Лидии выступили слёзы, она заигралась в бублик – нашла занятие рукам, чтобы скрыть волнение.

Счастлива ли она в браке… Уже месяцев через пять она заподозрила, что муж пропадает вовсе не на работе, а на посиделках с друзьями, позднее поняла, что посиделки эти проходят в частных банях, ещё позднее, что с женщинами, ну а потом открылось, что у Игорька есть пассия – с самого начала была. Перед друзьями он всегда зазнавался – и денег полно, и квартира хорошая, и жена молодая хлопочет, с ужином на столе его дожидается, разнообразные торты выпекает. Посмеивался, цинично акцентировал на том, что сейчас он с одной закончит и поедет к другой – проверить хорошо ли убрано да приготовлено. «Надо брать от жизни всё!» – было его излюбленной фразой.