Дом, которого нет

Лидия стояла и смотрела на него безотрывно, не веря своим ушам, его виноватое лицо говорило: хватит делать уроки, иди уже, запускай свои игры!

Сумки были заполнены продуктами из холодильника за считанные минуты, укладка автоматически собиралась в правильном порядке – тяжёлые трёхлитровые банки на дно, хрупкие яйца – на поверхность, в самый первый поход на подобный сбор ушёл весь день. Оделась она за какие-то пару минут. Всё! Готова!

Стас провожал её до самой спальни, сам переносил поклажу, сначала пристраивал её на кровать, без помощи жены – она, видя, что муж достаточно окреп, не стала ничего вырывать из его рук.

– Повернись спиной, я взвалю тебе со спины, дам команду, а ты быстро жми кнопку!

Магическая луна, молчаливая и седая, утратила правый бочок – теперь это был не тот громадный пятнистый шар в окружении невидимого, затянутого клочьями серой дымки неба, и светила она высоко, на широком просторе, а не трусливо выглядывала из-за крыш построек для скота. Мороз усилился, щипал, но ледяной ветер, раньше сифонящий сквозь рыхлую ткань платка, отсутствовал. В единственном, том самом, окне мягко горел живой свет: керосин сегодня не экономили. Лидия сделала три привычных удара по стеклу.

Конец 5 части

Занавеска резко шелохнулась, Еня открыла дверь, снося на своём пути всё, – Лидия слышала, как в сенях опрокинулись вечно выстроенные на проходе пустые вёдра. Женщины втащили сумки в избу, вёдра снова напомнили о себе.

Алевтина сидела с разинутым ртом, едва заметно у неё подрагивала нижняя челюсть, взгляд казался взволнованным, первое, что она произнесла, было:

– Что-то, деточка, ты давеча так скоро убёгла? Осерчала на что поди? Давненько не захаживала…

Лидия в этот момент снимала верхнюю одежду, остановилась, послушала, продолжила раздеваться как ни в чём не бывало.

– Это к ней претензии… – Кивнула она в сторону ползущего по половику младенца. – Нагрянула в гости без предупреждения…

– Ты про кого? – не поняла Алевтина.

– Мать моя, Анна Викторовна, видите ли устала сидеть у себя в квартире, приехала к нам жарить курей и веселиться.

– Как это – устала сидеть? – прабабка теперь вовсю раскрыла сощуренные глаза, проследила, как внучка складывает на скамью верхнюю одежду, заговорила: – У неё делов что ли нету?

– Не-ету… – Проходя мимо прабабки с ехидством и нарочно пискляво произнесла Лидия. – Какие у неё дела… Стиральная машинка бельё постирает, посудомойка посуду помоет, мультиварка с пароваркой еду приготовят ко времени, робот-пылесос пыль соберёт. Какие у неё дела?

Женщины сороковых не сводили с неё глаз, остолбеневшие, даже в разы по сравнению с первым визитом. Лидия описала поистине сказочную жизнь, в которую верилось с трудом, сродни сказке о Емеле, развалившемся на печи или о скатерти-самобранке, имея которую, можно забыть об изнурительной работе, связанной с добычей пропитания.

– Это что ж… – заговорила Евгения, – в вашем времени и делать ничё не надо?

– Вы наконец приняли версию, что я-таки из другого времени? – наигранно удивилась Лидия, демонстративно всплеснув руками. – А я чуть было сама не поверила, что меня Бог к вам послал!

– Приняли, приняли! – закивали женщины. – Всё приняли, не гневися.

Внучка была не в духе, накопившиеся обиды встали комом, пульсировали, моментами вылетали, при этом она театрально психовала и размахивала руками, ходила взад-вперёд по избе, но ей явно хотелось кому-то пожаловаться, поговорить по душам. Все дни её вынужденного отсутствия жительницы старого дома промаялись, топтались у окна, чаще, чем нужно, переживали, а теперь соглашались со всем, лишь бы ей угодить.

– Кум задание выполнил? – приступила она к наболевшему.

– Исполнил. Всё, как обещал, – кивали женщины. – Всё сделал, как надо. Люди шепчутся о втором пришествии.

– Вот это излишне… Передайте, пусть больше помалкивают. – Она остановилась возле своего, на этот раз клетчатого, баула. – Переложите, как в прошлый раз, там пшено, масло, печенье… пусть раздаст.

– Раздаст, всё раздаст, – успокоила Алевтина. – Не переживай, мы похлопочем.

– Как бы на фронт ещё передать… – задумалась Лидия. – Я могла бы набрать на оптовке… Там в больших мешках…

Женщины следили за каждым её движением все во внимании, Евгения не реагировала на детей, воющих на кровати, когда волнения улеглись вспомнила о них, подошла.

– Мать не болеет? – поинтересовалась Алевтина, будто спрашивала о здоровье родственницы из соседнего села, с которой они давненько не виделись. В это время она шелестела сушёной травой иван-чая, раскладывала по эмалированным кружкам, заливала кипятком.

– Зубы вставляет, – не преминула доложить правнучка.

– А-а-а, зубы, куда ж без них… Еньк! Садись, чаю попьем!

Дети затихли – после кормления их сморил сон, взрослые, все трое, расположились за столом, Алевтина разложила принесённые внучкой сушки, казалось, что у них сегодня праздник – приезд важной персоны.

– А мужик твой как поживает?