Дом иллюзий

Дом иллюзий как секс и смерть

В июне ты едешь из Айовы в Сан-Диего, в Калифорнийский университет, на семинар по литературным жанрам. По пути останавливаешься в Беркли, где когда-то жила. Оставляешь чемодан у подруги и идешь ужинать с бывшим бойфрендом.

Подвыпив, рассказываешь ему о ней и о Доме иллюзий. Он слушает внимательно, взгляд его мягок и добр. Так приятно снова встретиться с этим парнем – до боли в сердце. Ты понимаешь, что тосковала по нему, потому что причины вашей неудачи как пары так просты, так ограниченны. Даже колоссальная боль расставания была нормальной (пусть и грустной) частью жизни, как сломанная нога или увольнение с работы.

Ближе к концу ужина ты предлагаешь пойти куда-нибудь выпить, но, выйдя на улицу, вспоминаешь, что в этих местах бары закрываются очень рано.

– У меня полно бухла дома, – говорит он. Интонация сдержанная, но краешком губ он улыбается тебе. Сердце и вагина пульсируют в унисон.

Ты отправляешь текстовое сообщение подруге, у которой остановилась. «Все понятно, – пишет она в ответ. – Веселись. Позавтракаем утром вместе?»

Бывший бойфренд жестом приглашает тебя в автомобиль, дожидавшийся на улице: до смешного маленький кабриолет. Ты смеешься от удовольствия.

– У тебя кабриолет? – вышло как-то неправильно, и ты повторяешь эту фразу несколько раз, меняя интонацию: – У тебя кабриолет? У тебя кабриолет?

Наверное, ты уже немножко пьяна.

– Опустить верх? – спрашивает он.

– Ну да, – говоришь ты.

Он заводит машину, ты откидываешься вместе со спинкой сиденья и из этой позиции любуешься Беркли, а потом Оклендом: верхние здания попадают в поле зрения, и тучи на небе, и звезды в разрывах между ними. Машина мчится так быстро, что тебя охватывает восторг, ты могла бы умереть прямо сейчас, и это было бы чудесно. Ты слышишь собственный смех – и твой спутник давит на газ.

У него дома ты чешешь голову его кошки. Он наливает вам обоим выпить, и вы усаживаетесь друг напротив друга.

– Я скучал по тебе, – говорит он.

Я сама по себе скучала, готова ты сказать. Но не говоришь.

– Я тоже скучала по тебе, – говоришь ты. – В смысле, обычно я по мужчинам не скучаю, но по тебе – да. Я рада, что мы были вместе.

Ты седлаешь его, целуешь, потом, когда ты стоишь в ванной и пытаешься отмыть волосы от спермы, он что-то говорит из-за двери.

– Что? – спрашиваешь ты, открывая дверь.

– Все будет хорошо, – говорит он. – У тебя все будет хорошо.

Ты называешь его чудаком и возвращаешься к раковине. Суешь голову под кран. Но когда ты снова смотришь в зеркало, слегка улыбаешься.

Ты завтракаешь с подругой, у которой собиралась остановиться, рассказываешь ей про эту ночь. Тебе так хорошо, говоришь ты. Как будто ты теперь в ладу с собой, что-то в этом роде. На следующий день огонь дотла выжигает ее дом. Твоя подруга цела, но гостья одной из ее соседок погибла. По пути из города, на юг, через Калифорнийскую долину, ты представляешь себе, как пожарные инспекторы извлекали бы твои горячие косточки из пепла. Воздух сух, на шоссе сплошная пробка, зато на мили и мили простираются сады. Льется золотой свет.

Дом иллюзий как поворот сюжета

В Сан-Диего ты пишешь, пьешь скотч, подолгу прогуливаешься вдоль берега и вылавливаешь длинные, точно кнуты из телячьей кожи, ламинарии. Регулярно, через день, общаешься с Вэл. Однажды она спрашивает, можно ли присоединиться к тебе, когда ты поедешь обратно в Айову.

Ты забираешь ее в Лос-Анджелесе. Она прекрасна, ее волосы треплет ветер, вы обе садитесь в машину и едете. Ты включаешь Бейонсе – «Лучшее, чего у меня никогда не было» – и мчишь к Большому каньону. Вы добираетесь туда почти на закате, ты ведешь ее к самому краю, вы говорите о древности и сути всего этого. Сделанный там снимок – из твоих любимых: Вэл смотрит в огромную расселину, которую дюйм за дюймом прорубали в земле вода, ветер и время. Ее рот широко раскрыт, темные кудри развеваются вокруг лица.

Через несколько дней на раскладном диване в доме подруги в Нью-Мексико вы тянетесь друг к другу в темноте. Вэл просит разрешения поцеловать тебя, и ты соглашаешься. Каждый день вы в дороге, и вы говорите о женщине из Дома иллюзий. По ночам вы обнимаете друг друга.

Вы посещаете все туристические места в Розуэлле, штат Нью-Мексико. Спите в убогом мотеле в Южном Колорадо, в соседнем номере немолодая пара курит дурь, дым сочится сквозь хлипкую стену между комнатами, а еще на дороге знаки предупреждают насчет медведей. Вы поднимаетесь на гору в национальном парке Роки-Маунтин, твой автомобильчик петляет по узким тропам, резким поворотам, пока серпантин не выводит к самому пику. Ты навещаешь в Небраске кузину, она только что родила ребенка, макушка у младенца лиловая от антисептического раствора.

Вы говорите о ней, о женщине из Дома иллюзий, но говорите и о том, кем вы были до нее и кем надеетесь стать после.

В итоге ты и Вэл сумеете полюбить друг друга вне этого сюжета. Вы поселитесь вместе, обручитесь, поженитесь. Но в начале именно это сближало вас – знание, что были не только вы две.

Часть V