Дом душ

И все же сердце мое забилось чуточку быстрей, когда мы свернули на улицу, где ждал Липсиус. Я подумал о тысяче случайностей; вдруг судьбе будет так угодно, что навстречу нам выйдет какой-нибудь знакомый Хедли; или же он, не имея понятия о том, как выглядит Чейнис-стрит, узнает улицу, куда я его привел? Несмотря на близорукость, антиквар мог разглядеть номер дома; внезапный приступ паранойи мог заставить его обратиться с вопросом к полицейскому на углу. Посему каждый шаг по тротуару в направлении нашей цели сопровождался всплеском мучений и страха, и каждый идущий навстречу путник таил определенную угрозу. С трудом подавив волнение, я постарался заговорить любезным тоном:

– Вы сказали, номер 15? Третий дом отсюда. Если позволите, теперь я вас покину; немного задержался, а мне еще предстоит добраться до противоположного конца Тоттенхэм-Корт-роуд.

Он что-то рявкнул в ответ вместо благодарности, я повернулся и быстро зашагал в противоположном направлении. Через минуту-другую бросил взгляд через плечо и увидел мистера Хедли, стоящего на пороге; затем дверь открылась и он вошел. Я вздохнул с облегчением, поспешил убраться подальше и постарался развлечься в хорошей компании.

Весь следующий день я избегал Липсиуса. Беспокоился, но не знал, что произошло или происходит, и здравый смысл подсказывал, что ради собственной безопасности лучше оставаться дома. Однако любопытство относительно финала странного представления, в котором мне выпало сыграть, не давало покоя, и поздно вечером я решил проверить, чем все обернулось. Липсиус приветствовал меня кивком и спросил, могу ли я уделить ему пять минут. Мы вошли в его комнату, он начал расхаживать из угла в угол, а я сидел и ждал.

– Дражайший мистер Уолтерс, – проговорил он наконец, – от души поздравляю, вы справились со своей задачей безупречно и весьма творчески. Далеко пойдете. Взгляните-ка.

Он подошел к секретеру, нажал на потайную пружину; выдвинулся ящик, чье содержимое Липсиус выложил на стол. Это была золотая монета; я ее схватил, внимательно рассмотрел и прочел надпись вокруг изображения фавна.

– Victoria, – сказал я с улыбкой. – Победа.

– О да, отличный улов, коим мы обязаны вам. Мне с большим трудом удалось убедить мистера Хедли, что произошла небольшая ошибка; я это так сформулировал. Он вел себя некрасиво и не по-джентльменски отнесся к ситуации; вам не показалось, что он весьма противный старикашка?

Я держал монету в руке, восхищаясь ее исключительностью и редкостью, четким рельефом, словно только что с монетного двора; мне показалось, что золотой кругляш лучится собственным светом, как лампа.

– А что в конце концов стало с мистером Хедли? – спросил я.

Липсиус улыбнулся и пожал плечами.

– Какая, черт возьми, разница? Он может быть на этом свете или на том, да где угодно, что это меняет? И кстати, ваш вопрос меня несколько удивил; вы же умный человек, мистер Уолтерс. Просто вдумайтесь, и я уверен, сами все поймете.

– Дражайший сэр, – сказал я, – кажется, вы ко мне весьма несправедливы. Вы красиво похвалили меня за участие в охоте, и я естественным образом хочу выведать, чем все закончилось. Судя по тому, что я успел узнать про мистера Хедли, наверняка вам с ним пришлось нелегко.

Липсиус мне не ответил, но опять начал ходить из угла в угол, явно погруженный в какие-то размышления.

– Что ж, – проговорил он наконец, – видимо, вы в чем-то правы. Мы, безусловно, в долгу перед вами. Я уже говорил, что придерживаюсь высокого мнения о вашем интеллекте, мистер Уолтерс. Просто взгляните сюда, хорошо?

Он открыл дверь в другую комнату и ткнул пальцем.

На полу лежала большая коробка, странная штука в форме гроба. Я пригляделся и понял, что это футляр для мумии, похожий на те, что хранятся в Британском музее, ярко раскрашенный в сочные египетские цвета, с непостижимыми иероглифами, выражающими то ли заявление о высоком ранге, то ли надежду на вечную жизнь. Внутри лежала мумия в саване, с открытым лицом.

– Собираетесь ее куда-то отослать? – спросил я, забыв о том, что меня интересовало.

– Да, у меня заказ от местного музея. Присмотритесь, мистер Уолтерс.

Он поднес лампу к мумии, и я, озадаченный таким поведением, вгляделся как следует. Лицо почернело за минувшие века, и все же на правой скуле выделялся маленький треугольный шрам; в ту же секунду тайна раскрылась – я смотрел на труп человека, которого заманил по указанному адресу.