Дочь леса

– Нам с вами придется выстраивать отношения, исходя из общих интересов. Время, действительно, не ждет, хотелось бы, чтобы вы поскорее вникли в здешнюю ситуацию. Дело вот в чем, Черок, с первых дней освоения Лесной у нас существовало негласное соглашение с вашим ведомством. На этом, собственно, и строилась вся совместная работа…

– Мне не известно ни о чем подобном. Руководство не давало такой информации. Если бы в самом деле имелась договоренность, думаю, от меня не стали бы скрывать.

– Конечно, формально вы абсолютно правы. Соглашение оставалось негласным и не фиксировалось в каких-либо протоколах. Можете запросить подтверждение у пославших вас сюда, хотя сомнительно, чтобы ваша Служба открыто признала этот факт. Краткая суть принятого договора состояла в том, что ксенологи не вмешиваются в наши дела, а мы даем им спокойно вести собственные исследования Леса, содействуем и обмениваемся нужной информацией к взаимному удовольствию. И это всех устраивало, пока ваш предшественник односторонне не нарушил изначально установленный порядок. С недавних пор за ним начали замечаться некоторые необъяснимые странности…

– И вы его устранили? – торопливо спросил помрачневший Черок.

Экофлорец поморщился и протестующе махнул рукой:

– Ну, что вы, в самом деле, право… Как такое могло в голову прийти? – Внезапно его лицо озарилось понимающей улыбкой, он игриво погрозил Квикфуту пальцем. – А, понял! Вы шутите! Это у вас такой юмор своеобразный, кажется, его еще по старинке черным называют, да?!

Кадама тронул сенсорную панель, и на месте съехавшей в сторону крышки возникла разнокалиберная батарея сосудов затейливой формы с напитками.

– Разрешите вам предложить местный ассортимент… Что вы предпочитаете, Черок? Что-то покрепче?

– Если можно, просто светлого пива, – ответил Квикфут с некоторым сомнением.

– Как пожелаете, рекомендую здешнее кытовое, – экофлорец ловко наполнил янтарным содержимым высокий бокал и пододвинул гостю. Себе же плеснул себе на два пальца бесцветной жидкости. – А мне больше по душе форестанский вискарь. Все остальное – побочная продукция моего пищевого принтера. В такой дали некоторая проблема в замене картриджей, но только не для «Экофлора».

Черок осторожно пригубил угощение. Холодный напиток имел непривычный терпкий вкус, ничего подобного пробовать ему не приходилось. Наблюдая сквозь прозрачное стекло сосуда за Кадамой, поднимавшим свой бокал, он подумал, что в этом действии сохранилось что-то от древнего обычая индейских предков раскуривать трубку мира на переговорах с неприятелем. Демонстрация добрых намерений сторон.

– Помилуйте, Черок, столь нецивилизованные методы не современны и неприемлемы, за кого вы нас принимаете? Вовсе никто его не трогал, по крайней мере с нашей стороны, – с зажатым в руке стаканом вернулся директор к последнему вопросу Квикфута. – Проще было бы добиться его отставки, но до самого последнего момента никто из нас не жаловался на недостаток взаимопонимания. Уж поверьте, его исчезновение оказалось полной загадкой и для нас. Подозреваю, он жив и находится где-то на планете. Самое правдоподобное – нечто вроде психологического синдрома выгорания на работе. Так что нельзя исключить, что весь спектакль поставил он сам. По крайней мере, пока мы не получим доказательств иного. Имейте, пожалуйста, это в виду.

Ну да, подумал Черок, нет трупа – нет и преступления, где-то он такое встречал в исторических детективах. Подкожный идентификационный чип, положенный каждому сотруднику Службы, обнаружили через день в кабинете главного ксенолога. Вполне вероятно, что Куус сам избавился от него, чтобы сбить поиски со следа. Или его похитители…

– Но почему?

– Если я предположу, что в последнее время он тяготился исполнением служебных обязанностей, такое объяснение вас вряд ли устроит… Но это могут подтвердить ваши сотрудники. Да, у нас появились некоторые расхождения во взглядах на ситуацию с Лесом, Фердос несколько переоценил свои возможности и, видимо, поняв ошибку, переживал и по такой причине. Ему удалось вызвать ммм… мягко говоря, нелюбовь у большого числа колонистов. Последние меры вашего предшественника выглядели непродуманными, поспешными и не вызвали понимания даже у коллег. Но принять решение о его смещении могли только в Департаменте Сектора. Ни у нас, ни у местных властей, как сами понимаете, такого права нет и быть не могло, поэтому мы только сообщали обо всем по инстанциям.

– Если вы хотите навести меня на мысль, что он сломался психологически и заработал что-то вроде комплекса вины… То есть пришел к мысли о суициде – это выглядит для меня как-то совершенно бездоказательно и неправдоподобно…

– Нет, конечно! Если он решил самоустраниться – зачем ему понадобилось исчезать? Да и предсмертных записей, насколько мы знаем, от уважаемого Эндо Раста никто не обнаружил. Почему бы не предположить, что он просто удалился от дел и позаботился, чтобы его не нашли? Может быть, посчитал такое единственно возможным выходом? Не сомневайтесь, происшедшее остается тайной для всех.