Добывайки в воздухе

На этот раз, взлетев к потолку, шар приподнял подкову и потащил по полу. Хомили, не растерявшись, села на подкову верхом, а Арриэтта подпрыгнула и вцепилась в верёвку.

– Вот это уже лучше, – сказал Под, слезая вниз знакомым путём – по груди манекена.

Он так спешил, что оступился на булавке, но, наклонившись, тут же загнал её по самую шляпку, чтобы на неё можно было безопасно ставить ногу. Дальше стал спускаться медленнее, сдерживая своё нетерпение. Когда же достиг пола, то был растрёпанный и красный, несмотря на холодный воздух из открытого окна.

– Поддаётся? – спросил Под Арриэтту, не успев перевести дыхание.

– Нет, – с трудом выговорила она.

Добывайки все вместе ухватились за верёвку и попытались стащить шар вниз, но он только крутился под потолком, словно притянутый туда магнитом.

– Хватит, – сказал Под, после того как они все вместе поджали ноги и немного покачались, держась за верёвку, что никак не отразилось на шаре. – Отпускайте. Мне надо подумать ещё.

Хомили и Арриэтта сидели, не открывая рта, и тревожно смотрели, как, сосредоточенно наморщив лоб, Под меряет шагами комнату. Вот он отвязал шар от подковы и с верёвкой в руках провёл его взад-вперёд по потолку. Шар легонько подпрыгивал, но послушно двигался следом за Подом.

– Время не ждёт, – сказала наконец Хомили.

– Я знаю, – ответил Под.

– Но как мы его спустим? – с беспокойством спросила Хомили. – Это надо сделать до ужина, пока не пришли Мейбл и Сидни.

Под пересёк комнату и остановился у стола.

– Нам требуется что-нибудь вроде лебёдки… вроде ворота с червяком и червячным колесом.

Он поднял глаза на круглую ручку ящика с инструментами, а Хомили в недоумении переспросила:

– Червяком и червячным колесом?.. Червяком?

Арриэтта к этому времени уже поднаторевшая во всём, что касалось воздухоплавания, и знакомая с различными лебёдками, громко рассмеялась и объяснила:

– Это такая штука, которая помогает поднимать тяжесть… Ну, например, ты поворачиваешь ручку…

Она вдруг резко остановилась, словно ей что-то внезапно пришла в голову, и взволнованно обратилась к отцу:

– Папа, а как насчёт музыкальной шкатулки?

– Музыкальной шкатулки? – тупо повторил Под.

Арриэтта кивнула. И тут до него дошло, о чём она говорит. Лицо его просияло.

– То, что нам нужно! – воскликнул он. – Ты попала в самую точку. Это нам и вал, и рукоятка, и червяк, и червячное колесо, и всё остальное!

Глава девятнадцатая

Не прошло и минуты, как они открыли музыкальную шкатулку, и Под, забравшись на поставленный на попа спичечный коробок, внимательно осмотрел механизм.

– Тут есть одна трудность, – сказал он Хомили и Арриэтте, когда они тоже влезли на коробок. – Я справлюсь, но мне нужен подходящий инструмент. Речь вот об этих язычках.

Заглянув внутрь шкатулки, они увидели, что он имеет в виду ряд узких металлических пластинок, свисающих со стержня. Это были молоточки, которые, задевая вращающийся цилиндр, извлекали из каждого штырька на его поверхности одну звонкую нотку.

– Эти язычки надо снять, не то запутается балластная верёвка. Если они сварены со стержнем, тут придётся попотеть, но мне кажется, они все держатся на шурупах.

– Мне тоже так кажется, – сказала Арриэтта, наклоняясь вперёд, чтобы было лучше видно.

– Ну, с шурупами мы быстро управимся, – сказал Под.

Пока он копался в ящике, Хомили и Арриэтта решили в последний раз послушать единственную песенку.

– Как жаль, что не удалось послушать остальные, – сказала Арриэтта. – А теперь уж и вовсе не получится.

– Если мы выберемся отсюда живыми, – возразила Хомили, – я согласна до конца своих дней не видеть и не слышать никаких музыкальных шкатулок.

– Ну, живой-то ты точно выберешься, – решительно заявил Под, с трудом удерживая в обеих руках самую маленькую отвёртку, какую смог найти, но и та была величиной с него самого.

Забравшись на стержень, он пошире расставил ноги для лучшего упора, крепко обхватил отвёртку, сунул остриё в канавку винта и стал вращать рукоятку. Первые обороты дались с трудом, но затем отвёртка пошла как по маслу.

– Точёные… как в часах, – заметил Под, отвинчивая остальные шурупы. – Тонкая работа эта шкатулка.

Вскоре они смогли снять со стержня все пластинки и обвязать вокруг цилиндра нижний конец балластной верёвки. Теперь она свободно свисала вниз, слегка качаясь, в то время как шар плавал под потолком.

– Ну, – сказал Под, – делаю первый оборот; посмотрим, что из этого выйдет.

Затаив дыхание, Хомили и Арриэтта наблюдали, как Под, вцепившись в ручку шкатулки, тащит её вниз. Верёвка натянулась как струна. Под напряг силы, и шар медленно, но верно стал опускаться. Задрав голову так, что стала болеть шея, они не сводили с него тревожных глаз, пока наконец, качаясь и подёргивая верёвку, шар не очутился прямо перед ними.

– Неплохо, да? – сказал Под, явно довольный, хотя и выглядел очень бледным и усталым.

– Что нам делать теперь? – спросила Хомили.

– Вернуть шар в прежнее состояние, – сказал Под.

– Выпустить газ, – пояснила Арриэтта, поскольку мать явно пребывала в недоумении.