Добывайки

– Забирай своего жука, – продолжала Хомили, – и убирайся! И чтобы я тебя больше не видела! – И так как Спиллер всё ещё нерешительно топтался на месте, сердито крикнула: – Ты слышал, что я сказала?!

Спиллер кинул быстрый взгляд за ботинок, второй – жалобный – на Арриэтту.

– Ты лучше оставь его себе, – пробормотал он и нырнул вниз.

– Ах, мама! – с упрёком воскликнула Арриэтта.

Она поглядела на приготовленный матерью чай, но даже то, что мать налила в ягоды шиповника мёд, выцеженный из клевера, не утешило её.

– Бедный Спиллер! Ты так грубо с ним обошлась.

– А кто он такой? Что ему тут надо? Где ты его нашла? Врывается в дом к почтенным людям, раскидывает тут своих жуков! Не удивлюсь, если в один прекрасный день мы все трое проснёмся с перерезанным горлом! Ты видела, какой он грязнущий? Он не мылся с рожденья! Кто знает, может, он напустил нам блох!

И, схватив метлу из чертополоха, Хомили принялась яростно подметать то место, где поставил ногу нежеланный гость.

– В жизни со мной ничего подобного не приключалось! Никогда в жизни, сколько я себя помню. Вот такой именно мальчишка, – завершила она свою негодующую речь, – и способен украсть шляпную булавку.

В глубине души Арриэтта тоже так полагала, но придержала язык, тем более что он был у неё занят – она слизывала мёд с треснувшей ягоды. Она подумала, смакуя тёплый от солнца мёд, что охотник Спиллер найдёт шляпной булавке куда лучшее применение, чем её мать или отец. Но вот зачем ему понадобилась половинка ножниц?

– Ты уже пила чай? – спросила она мать через минуту.

– Я съела несколько зёрен пшеницы, – сказала Хомили страдальческим тоном. – Мне надо проветрить постели.

Арриэтта улыбнулась, глядя на залитое солнцем поле: «постелями» был один-единственный кусок носка. Бедная Хомили! При теперешнем их домашнем хозяйстве ей почти не на что было потратить энергию. Ну что ж, встреча со Спиллером пошла ей на пользу – глаза её заблестели, щёки раскраснелись. Арриэтта лениво следила глазами за какой-то птицей, пробиравшейся в траве… Нет, птица не могла двигаться так ровно.

– Папа идёт, – сказала она немного погодя.

Она сбежала вниз к нему навстречу.

– Ну! – нетерпеливо вскричала Хомили, но, подойдя поближе, увидела по лицу Пода, что вести у него плохие. – Так ты не нашёл барсучью нору? – разочарованно произнесла она.

– Нашёл, – сказал Под.

– Так в чём дело? Почему у тебя такой пришибленный вид? Ты не застал их дома? Они что – ушли оттуда?

– Хорошо, если ушли. А если их съели? – Под горестно поглядел на неё.

– Что ты хочешь сказать, Под? – заикаясь, произнесла Хомили.

– Там полным-полно лисиц, – с ударением на каждом слове произнёс он; глаза его всё ещё были круглыми от изумления. – Ну и вонь там… – добавил он немного погодя.