Добывайки

– Ой! – воскликнула Хомили. – То самое одеяло, что было у нас в ботинке… – И тут она вдруг покраснела. – Если я не ошибаюсь.

– То самое, – подтвердил Спиллер. – Лучше возьмите его.

– Что ж, спасибо, – сказал Под и перекинул одеяло через плечо.

Он снова посмотрел кругом, он догадался, что гетра служила и для защиты от дождя и солнца, и для маскировки.

– Ты немало тут потрудился, Спиллер. Я хочу сказать… в такой барке и жить можно… хоть в ветер, хоть в дождь.

– Верно, – согласился Спиллер и принялся вытаскивать из-под гетры вязальную спицу; первой показалась шишечка на тупом конце.

– Не хочу вас торопить, – сказал он, – но…

Хомили обомлела.

– Как, ты отправляешься? – запинаясь, спросила она.

– Чем скорее он уедет, тем скорее вернётся, – сказал Под. – Пошли, Хомили. Все на берег!

– Но когда же он вернётся?

– Как ты думаешь, Спиллер? Приблизительно хотя бы, – спросил Под. – Сколько тебе надо? Два дня? Три? Четыре? Неделю?

– Может быть, меньше, может быть, больше, – сказал Спиллер, – зависит от погоды. Ночи четыре, если будет луна.

– А вдруг мы все будем тогда спать? – спросила Хомили.

– Какое это имеет значение, Хомили? Спиллер постучит.

Под крепко взял её под руку.

– А теперь пошли. Все на берег… и ты тоже, Арриэтта.

В то время как Под помогал Хомили спускаться в воду, Арриэтта прыгнула с борта на берег; она заметила, что сырой песок был испещрён чьими-то крошечными следами.

Взяв друг друга под руки, они отступили на несколько шагов, чтобы посмотреть, как будет отчаливать Спиллер. Он поднял якорь и, держа в руке весло, вывел барку кормой вперёд из-под ветвей куманики. Выскользнув на открытое место, она вдруг стала невидимой, слилась с ландшафтом: её можно было принять за колечко коры или кусок дерева.

Лишь тогда, когда Спиллер отложил весло и начал отталкиваться от дна спицей, они смогли его разглядеть. Добывайки следили из-за ветвей куманики, как медленно, старательно налегая всем телом на шест, он ведёт свой корабль вверх по течению. Когда Спиллер поравнялся с ними, они выбежали из-под кустов, чтобы им было лучше видно. Держа туфли в руках, они пересекли полоску песка, где стоял чайник, и, чтобы не отставать от Спиллера, зашли за поворот и вышли на отмель у водостока. Здесь, в самом её конце, у древесного корня, уходящего глубоко в воду, они помахали ему на прощанье.

– Ах, лучше бы он не уплывал, – сказала Хомили, в то время как они брели по песку обратно ко входу в трубу, где сушилась на солнце их одежда.

Когда они подошли поближе, с верхушки яйца поднялось переливчатое облако, похожее на стаю птиц.

– Навозные мухи! – закричала Хомили, устремляясь им навстречу, но тут же, успокоившись, замедлила шаг: она увидела, что это чистые, словно отполированные речные мушки в синюю с золотом полоску. Яйцо с виду казалось нетронутым, но Хомили обдула его со всех сторон и обмахнула своим передником.

– Кто знает… – объяснила она.

Под, ворошивший всякую всячину, вынесенную водой из трубы, вытащил из кучи круглую пробку, и Хомили села.

– Да, так мы и сделаем, – пробормотал Под задумчиво.

– Как – так? – спросила лениво Арриэтта.

Из ямки, где лежала пробка, выбежал жук, и, наклонившись к нему, Арриэтта ухватила его за панцирь. Ей нравились жуки, их блестящая, чётко очерченная броня, их механические сочленения. И ей нравилось поддразнивать их, ничего не стоило удержать их за жёсткий край надкрылья, в то время как они норовили удрать.

– Когда-нибудь они тебя укусят… – пригрозила ей Хомили, складывая одежду; даже высохнув, она всё ещё чуть-чуть пахла сандалом. – Или ужалят, или ущипнут, или что там они делают – и поделом.

Арриэтта выпустила жука.

– Да они на самом деле не сердятся, – сказала она, глядя, как покрытые шипами ноги поспешно бегут вверх по склону, а из-под них сыплются песчинки.

– Вы только взгляните! Шпилька! – воскликнул Под.

Это была та самая шпилька, которую Арриэтта нашла в трубе, сверкающая после мытья.

– Знаете, что мы сделаем? – продолжал он. – То есть пока мы здесь?

– Что? – спросила Хомили.

– Станем приходить сюда каждое утро и смотреть, что вынесла из трубы вода.

– Вряд ли мы тут что-нибудь найдём, – сказала Хомили, кончая складывать бельё.

– А как насчёт золотого кольца? Не одно золотое кольцо – во всяком случае так говорят – потерялось, упав в водосток… Да и от английской булавки ты тоже не откажешься.

– Лучше уж булавка, чем кольцо, – сказала Хомили, – при нашем-то образе жизни.