До рассвета

Дэвид сомневался, что смог выговорить эту фразу хоть немного внятно. Но почему-то был уверен: вампир его понял.

— Но не по имени, — мягко улыбнулся он. — Я — Чарльз.

Дэвид недоумённо нахмурил брови. Что нужно этому убийце? И с чего вдруг такая любезность?

— Не скажу, что рад знакомству, — не выдержал Дэвид.

Но Чарльз не оскорбился.

— Ты умираешь, — ровно констатировал он. — И сейчас я — единственный, кто может тебе помочь.

Дэвид чуть не выплюнул лёгкие: попытки говорить заставляли захлёбываться собственной кровью.

Он не понимал, с чего вдруг Чарльз решил ему явиться. Но чувствовал: неспроста тот периодически показывался Дэвиду в течение жизни. Даже когда он был не в Торнтоне.

— Ты пришёл меня добить? — прохрипел Дэвид.

И тут же попытался подняться. Нет, он не станет лежать и ждать своей участи. Которая, скорее всего, была иной, чем просто смерть. Чарльз бы не явился, чтобы добить. Дэвид специально задал этот вопрос, чтобы даже не думать о другом.

В ответ на его действия кости всего тела заныли. Возникло ощущение, что ещё чуть-чуть, и Дэвид развалится по частям.

— Не храбрись. Экономь силы. Ты не сможешь даже подняться, как умрёшь.

Спокойствие и уверенность Чарльза ещё больше выбивали из колеи. Беспомощность привыкшего всё контролировать Дэвида сводила его с ума.

— Что ты хочешь? — прямо спросил он.

— Чтобы ты стал одним из нас, — невозмутимо сообщил Чарльз. — Я предлагаю тебе выбор. Или ты умрёшь… Или присоединишься к моему клану.

Он сказал это так, словно предлагал какую-то честь. Но ведь Дэвид знал, что уже натворил его клан. И на что вообще способны ему подобные.

Джейсон говорил, что любого могут обратить в вампира. Но Дэвид меньше всего рассчитывал, что когда-то эта участь коснётся его. Даже несмотря на то, что видел Чарльза далеко не в первый раз.

— Стать вампиром? — презрительно уточнил Дэвид.

— Да, — словно не замечая недовольства в его голосе, ответил Чарльз. — Рад, что тебе не надо пояснять, что это значит.

В глубине души Дэвид поражался терпению вампира. Наверняка ещё никто из людей не позволял себе говорить с ним так. Да ещё и в ответ на оказанную честь.

— Зачем тебе это? — Дэвид уже не говорил, просто шевелил губами.

Но этого было достаточно.

— Я наблюдал за тобой. Ты мне нравишься. Ты не живёшь по правилам общества, у тебя на всё своё мнение. Ты не боишься противостоять. Скорее наоборот, боятся тебя. И уважают.

Дэвид вглядывался в бездну чёрных глаз присевшего перед ним вампира. Он говорил так уверенно, так серьёзно и решительно, что чуть не подобрался в сознание.

Но нет.

Если Чарльз решил, что они — близки по духу только потому, что многие манеры высшего общества казались Дэвиду смешными, то глубоко заблуждался.

— Пусть я и живу по своим правилам, но они включают мораль. Вампиры — кровожадные монстры. Я — не часть вашего мира. Я — не убийца, — нашёл в себе силы как можно жёстче возразить Дэвид.

Поскорее бы Чарльз убрался отсюда. И без него проблем по горло.

Которое, кстати, разрывалось от собственной крови, поступающей наверх.

— Мораль… — вдумчиво повторил Чарльз. — Интересное понятие. Вот только у каждого из существ она своя. Вы, например, убиваете животных. Как вы это объясняете? Тем, что они слишком примитивны, чтобы равнять их жизнь с вашей, а вам надо питаться. А для вампиров человеческий разум, эмоции и душа не менее примитивны, чем для вас — животные. Ты поймёшь это, если станешь одним из нас. Мы не отрицаем мораль. Но не надо равнять нас с вами. Мы разные, а потому и наша мораль отлична от человеческой. Мы — новое звено в пищевой цепи.

— И потому тебе нужно моё согласие? — съязвил Дэвид. — По соображениям вампирской морали?

— Не совсем, — ухмыльнулся Чарльз. — Согласие человека — одна из стадий обращения в вампира. Нужно открыться.

Чувствуя, как сердце начало замедляться, Дэвид попытался сделать глубокий вдох ртом. Пошевелить руками и ногами. Это давалось ещё сложнее, чем раньше.

Смерть подступала. Дэвид чётко это понимал.

Как и то, что не хотел умирать. Но разве это имело значение?

Важнее другое. Рейчел.

Она, Стейси и чёртов Рой. Бордель…

— Ты выбрал самый удобный момент, — снова встретив взгляд Чарльза, смотрящий словно насквозь, прохрипел Дэвид. — Когда я умираю.

— Да, — ничуть не стыдясь, признал вампир. — Мало кто согласится променять привычную жизнь на нашу. Ведь это значит отказаться от близких и родных, от солнца, от привычных сердцу радостей. Из моих вампиров только Энтони добровольно пошёл на это, будучи живым и здоровым. Уильяма я обратил на поле боя, а Вайлет… — Чарльз помедлил, странно усмехнувшись. Ощущение, что за такой ухмылкой скрывались чувства, далёкие от иронии. — Я воспользовался лазейкой. Я внушил ей добровольное согласие через гипноз. Это не закончилось ничем хорошим. Больше я не повторю такой ошибки.

Дэвид понимал: вампир был с ним максимально открытым и искренним, общаясь уже как с представителем клана. Не пытался казаться лучше — был прямым.

Но всё же…

Дэвид даже не знал, что хотел сказать в ответ: только открыл рот, и начал задыхаться, откашливаясь кровью. Все слова забылись.