Дневник наркомана

     - Если вы чувствуете себя достаточно хорошо, - сказал  Царь, - вы могли бы выслушать также и конец этой истории.

     Внезапно Лу начали душить рыдания, и она  зарылась головой  в  подушки. Царь  подал  знак, явно понятый  Лалой. Она шагнула вперед,  и встала передо мной, убрав руки за спину, как ребенок, повторяющий урок.

     - Сэр  Питер,  -  начала  она  нежным  голосом,  -  Бэзил объяснил леди Пендрагон, что она следует неверному  взгляду на данный вопрос. Он рассказал ей,  что когда  люди  борются с  наркотической зависимостью, им  свойственно говорить и делать  вещи, полностью чуждые их  характеру.  Всем нам известно, что вы с избытком продемонстрировали нам вашу храбрость и чувство чести. Нам известен ваш род, и нам известны  ваши подвиги. Беседа с мистером Платтом не считается.  Вы  были больны. Этим  все сказано. Мейзи вызвалась  съездить  и забрать вас; и, слава богу, она сделала это вовремя!

     Лу резко развернулась и обрушилась на Царя Лестригонов.

     - Помните, что вы  обещали, -  буйно кричала  она. - Я поймала  вас  на слове.

     -  И  это тоже,  - спокойно  ответил  он, -  происходит потому, что  вы больны, равно как и он - болен.

     - Значит это порядочно, нарушать слово, данное больной  женщине?  - она снова рванулась вперед, точно тигрица.

     Странная улыбка изогнула губы Царя.

     - Ну,  а  что скажет сэр  Питер?  -  спросил  он  с  некоторой  ленивой игривостью.

     Я  внезапно остро  представил себе,  как я смехотворно  выгляжу,  точно больная обезьяна с полотенцем на голове. Я сорвал его и швырнул на пол.

     Лала тотчас же его подняла. Я воспринял этот жест,  как оскорбление. Со мной   обращались,  как  с  человеком,  который  вечно  досаждает,  создавая беспорядок в чужой студии. Это усугубило мою угрюмость.

     -  Неважно, что я  скажу,  -  сердито ответил  я.  -  Но  поскольку  вы спрашиваете,  я скажу так: возьмите ее, держите ее и чтобы больше я о ней не слышал. И на том вам спасибо.

     Звук  моего  голоса  заставил  меня  скривиться.  Неужели  я  настолько увлекся, что позволил себе  говорить  так вульгарно?  Необычным образом все, что происходило, делало мою позицию все менее и менее достойной.

     Тут вмешалась Лу. Весьма насмешливым тоном она изрекла:

     - Ага,  Бэзил,  он отпускает  меня.  Я перехожу к вам незапятнанной. Вы можете быть верны своему обещанию, не нарушая вашей веры.

     Она поднялась с  диванчика и приблизилась к его креслу. Она бросилась к его ногам и уткнулась лицом ему в колени; протянув к нему руки, она пыталась погладить его лицо.

     - Да, - Царь ласково потрепал ее волосы. - Мы свободны, и я сдержу свое обещание. Я вас вылечу и заберу  с собой. Но вы позволите мне выдвинуть одно условие?

     Лу подняла  лицо.  Несмотря на  физическую  немощь последних нескольких месяцев, любовь  еще  способна  была  перевоплотить  ее  телесно.  Она  была лучезарно прекрасна,  и  только  и  ожидала,  чтобы Лам заключил  ее  в свои объятия. Она вся дрожала в страстном экстазе.

     Я  схватился за ручки моего  кресла  в тщетной  ярости. На  моих глазах единственная  женщина,  которую  я любил,  отказалась  от  меня,  отвергла с презрением,  и  предлагала  себя  другому  мужчине  так  же  импульсивно   и порывисто, как некогда  предлагала себя мне.  Нет, клянусь всеми силами Ада, это было еще хуже! Ибо  я  домогался  ее  восторженно, а он не делал никаких усилий.

     - Одно условие? -  ее  голос звонко и  чисто звенел на всю  студию. - Я всецело  дарю себя тебе, мой Властелин и Любовник; владей и наслаждайся моим телом и душой. Что мне условия?

     - Ладно, -  кивнул Царь Лестригонов, -  это и в самом  деле  лишь  одно маленькое  условие; и чтобы доказать,  что  я  сдерживаю обещания, я  должен сдерживать  их  все. Видите  ли, я ведь  обещал вылечить  и  сэра  Питера, а поэтому мое условие таково - он тоже едет вместе с нами.

     Она  вскочила  на  ноги, точно  ужаленная  коброй.  Ее  вытянутые  руки боролись с податливым воздухом. Ее  унижение  нельзя было  выразить словами. Царь убрал трубку в карман, встал и потянулся, словно огромный, ленивый лев. Он  обнял ее и,  крепко удерживая, пристально взглянул в ее измученное лицо: ярко-алая  ломанная  линия  ее  рта  растянулась  трагически  в  квадрат, из которого хотел  и  не мог  вырваться вопль. Лам нежно встряхнул ее за плечи. Напряженные мышцы Лу стали расслабляться.

     - Так по рукам, крошка? - спросил он.

     Ее рот  закрылся, затем  изогнулся  в  прелестной  и счастливой улыбке. Мрачное пламя вожделения угасало в ее глазах. В них теплился свет понимания.

     Царь обнял ее за талию и  подвел ко мне. Крепко взяв меня правой  рукой под  плечо, он поднял меня со  стула, точно Геркулес, дотянувшийся до  самых темных бездн Ада, и вытащивший оттуда на свет божий чью-то проклятую душу.

     Он соединил наши руки и накрыл их своими.

     -  Кого  соединил  вместе Бог, -  произнес  Лам торжественно,  -  да не разлучит никто из людей.

     Поворот на каблуках, и  перед нами снова предстал человек  решительного действия.