Дневник наркомана

     Ладонь  Лу  коснулась  моей.  Мы пребывали  наедине  с природой.  Новое чувство   зарождалось  в  нас.  Каким-то   образом  ощущение  обособленности улетучилось.  Я  нежно привлек ее к  себе;  и мы обменялись долгим поцелуем, чего  давно  уже  не делали.  Нет, мы  не целовали  друг друга.  Мы являлись деталями картины, естественным стремлением которой было поцеловаться.

     - Не лучше  ли нам  продолжить  подъем, - предложила Лу немного погодя, высвобождаясь из моих объятий.

     Но в этот момент нас атаковала и в самом деле причудливая личность. Это был светловолосый мальчик лет пяти от роду, босоногий,  но одетый в короткую рубаху темно-голубого цвета, с  широкими рукавами и капюшоном на алого цвета подкладке.  Лицо его  было очень серьезно,  и он обратился к нам  с  военным приветствием:

     - Твори, что ты желаешь да  будет то Законом, - сказал малыш степенно и протянул руку. - Я направлен, чтобы отвести вас в Аббатство.

     Даже Лу сознавала, что совершенно невозможно взять на руки и поцеловать такую важную маленькую личность.  Мы  прониклись торжественным духом события и, встав на ноги, с подобающим достоинством обменялись рукопожатиями.

     И тут у него из-за спины выбежал мальчик еще меньших размеров.

     - Любовь  закон,  любовь  воля,  -  промолвил он,  что  было,  конечно, выражением вежливости.

     - Да  они не знают,  что сказать, -  снисходительным тоном пояснил тот, что постарше. - Меня зовут Гермес,  -  обратился он к Лу. - А этой  мой друг Дионис.

     С нами случился приступ неконтролируемого  хохота,  который Гермес счел как  нечто совсем  уж  неуместное. Однако Дионис  без  смущения заявил  моей спутнице: "Я слю тебе больсой поцеюй".

     Она   подхватила   потрясающего  постреленка,   и  вернула   поцелуй  с процентами. Когда она поставила его на землю, он взял нас за руки, а Гермес, тем  временем,  с  крайне  ответственным  видом  шел  впереди,  периодически оглядываясь, дабы удостовериться, что с нами все благополучно.

     Дионис видимо решил, что в его задачу входит потешать нас, докладывая о различных объектах вдоль дороги.

     - Вон  там стоит  дом хорошего человека,  -  говорил  он. - Я вас  туда отведу   на  ланч,  если  обещаете  вести  себя   подобающе.   А  там  живет женщина-баян, - продолжал он, явно успокоенный нашими заверениями в том, что поведение будет подобающим.

     Важный вид старшего и бесшабашный характер  младшего то и дело вызывали у нас приступы подспудного смеха.

     - Кажется, будто мы попали прямо в сказку, - заметила Лу.

     - Большой Лев утверждает, что только такие истории и бывают правдивыми, - ответил Гермес, явно готовый к  пространному обсуждению данной  темы, если это окажется необходимым. Но я без затруднений признал его правоту.

     -  А  вот  Аббатство, - сказал  он, когда  мы  обогнули  угол.  И взору открылось низкое, вытянутое строение.

     - Какое же это Аббатство, - возмутился я. - Это вилла.

     -  Это потому что  ты смотришь  неправильными глазами,  - возразил  мне Гермес. - Я и сам так думал, пока меня не просветили.

     -  А  что  ты  думаешь, мистер  Лам сможет  просветить и нас? - задал я вопрос, тщетно пытаясь осилить комизм ситуации.

     - О, здесь он не мистер Лам, - свысока поправил меня Гермес. - Здесь он Большой Лев и, разумеется, он может научить любого, если тот не слишком глуп или  не слишком стар. Я и сам был очень глуп, когда прибыл сюда, - признался он извинительным тоном. - Это стало поворотным пунктом моей карьеры.

     Этому  ребенку  было  определенно  не  больше пяти  лет  отроду, и  его разговор был  абсолютно  невероятен.  Нарастало ощущение, будто  мы  забрели ненароком в очарованный край. И сам этот край в тоже время очаровывал.

     Дионис сгорал  от желания доставить нас  в Аббатство,  и тянул  нас  за руки.

     - Ладно, Ди, - сказал ему Гермес, - разве ты не знаешь, что неправильно дергать  людей вот так. Это  тоже одно  из правил, -  объяснил он  Лу, -  не мешать другим людям. Большой Лев говорит, что у  всех будет все  получаться, только если каждого оставят в покое.

     Похоже он решил, что последнее высказывание требует пояснения.

     - На этой неделе Киприда читает нам Гиббона;  и она  объясняет нам, что все беды произошли от того, что одни суются в дела других.

     - Гиббона? - завопил я, хохоча. - Кто же тогда следующий?

     - Ну, историю Рима  знать нужно, - отвечал Гермес тоном директора школы на собрании учителей.

     - А что вы читали на прошлой неделе? - поинтересовалась Лу, несмотря на хохот, одолевавший ее также, как и меня.

     - Нам читали Шелли, - поправил мальчик. - Мы сами не читаем.

     - Десятый не танцует, - процитировал я.

     - Не будь ослом, Петушок, - сказала Лу.

     - Но почему, Гермес, вы не читаете сами?

     -  Большой Лев  не  хочет,  чтобы мы учились,  - ответил ребенок. - Нам нужно учиться пользоваться глазами, а чтение их портит.

     - Но почему?  - удивилась Лу. - Я не понимаю. По-моему, чтение - лучший способ получить знания.

     - Довольно Бочему, будь оно проклято, бабака, - топнул ножкой Дионис.