Для каждой вещи срок и время (ЛП)

— Ее семья изначально не одобряла ее участие в войне, и ее служба в вашей бригаде — компромиссное решение. Она хочет увидеть мир, внести свой вклад в борьбу во имя Британии.

Это он знает.

— Как многие наши соотечественники.

— По мнению ее семьи, она достаточно погуляла, скажем так, и теперь ей пора возвращаться в Англию, к своим обязанностям.

— Обязанностям, сэр?

— Она член королевской семьи и в настоящий момент одиннадцатая в очереди к престолу, Мельбурн. — И это он знает, хотя она отчаянно старается хранить этот ценный факт в тайне от как можно большего числа людей. Однако одиннадцатое место — это довольно далеко от престола, особенно в наше время. — Ей нужно остепениться, выйти замуж, завести семью, — продолжает Леопольд. Мельбурн моргает. — Я надеюсь, что Альберт убедит ее в этом.

Конечно, всё это он знал, потому что всё это очевидно. Но слышать это собственными ушами из уст Леопольда больно — он и не ожидал, что будет так больно.

— Я уверен, что капитан Кент примет наиболее подходящее для нее решение, — говорит он. — Я только не понимаю, чего вы от меня хотите, генерал.

— Убедите ее вернуться в Англию, Мельбурн. — Мельбурн таращится на него, изумленный такой прямотой.

— Кажется, вы переоцениваете мое влияние, генерал.

— Я так не думаю. Я видел, как моя племянница на вас смотрит, — многозначительно произносит Леопольд. Мельбурн переступает с ноги на ногу. Нет, всё, с него точно хватит.

— Генерал, если вы желаете составить рапорт, пожалуйста, как вам угодно. В противном случае, при всем уважении, прошу не клеветать бездоказательно на моих подчиненных, — резко отвечает он. Леопольд сверлит его пристальным взглядом.

— Виктория не под вашим командованием, Мельбурн. К сожалению, — говорит он и, развернувшись, выходит из кабинета.

***

Теперь она ведет себя с ним неуверенно, нервно. В их отношениях поселилась неловкость, некое напряжение, и это ему ненавистно. Он просто хочет расставить всё по местам, всё прояснить, хочет, чтобы всё опять стало как было раньше, до этих сложностей. Но это невозможно. Он протяжно вздыхает. Что ж, сам виноват.

А Рождество так близко, всего три недели осталось, и в воздухе витает ощущение праздника и веселья. Тем не менее, они крупное подразделение действующей армии на границе вражеской территории, и вокруг война, и потому подспудное напряжение ничем не вытравить.

Парень наконец хватил лишку со своими прилюдными разговорами по-немецки. Кобург бьет первым — Мельбурн совсем не удивлен. Он не хочет вмешиваться, но происходит это практически у него под носом, и поэтому он подходит к месту происшествия. Виктория стоит между двумя разъяренными мужчинами, которых удерживают двое из ее отряда.

— Капитан! Что происходит? — кричит он. Она поворачивается к нему, машинально выпрямляясь.

— Ничего особенного, я разберусь, генерал, — отвечает она, меча гневные взгляды в обоих провинившихся. — Прошу прощения, что потревожили вас, сэр. — Он переводит взгляд с одного на другого, думая, что не стоит предоставлять ей разбираться с этим ничем особенным. — Капитан Кобург усвоил урок, — добавляет она. Мельбурн поднимает брови. Он смотрит на молодого человека, губы которого изогнуты в оскале. Ну уж нет, этого он так не оставит.

— Рядовой, — тихо обращается он к своему солдату. Лицо того еще пылает. — Потрудитесь объяснить, почему капитан Кент вынуждена иметь дело с вашим поведением.

— Капитан оскорбил меня по-немецки, сэр! — гаркает рядовой, и Альберт дергается в руках довольно легко удерживающего его Гарри.

— Ничего подобного, — выкрикивает он, — это он оскорбил меня!

— Довольно! — рявкает Мельбурн. Да плевать, кто кого. На самом деле, он согласен с Викторией — мальчишка сам напросился, но он не может допустить, чтобы его люди бросались с кулаками в ответ на малейшую обиду. Он смотрит на одного, на другого, затем на нее. — Капитан Кент, займитесь своим офицером.

— Да, сэр, — ворчит она.

— Рядовой, усмирите свой пыл. Приберегите его для нацистов, иначе схлопочете гораздо более серьезных неприятностей.

— Да, сэр! — вытягивается по струнке рядовой.

Мельбурн уходит прочь, не оглядываясь.

***

Она появляется на пороге его кабинета позже тем же вечером. Он машет ей, мол, входите, едва подняв голову.

— Прошу прощения за Альберта, сэр, — говорит она. Он кивает.

— Он на вашей ответственности, капитан.

— Да, сэр.

Он вздыхает, откидывается на спинку стула и поднимает на нее взгляд.

— У вас с ним проблемы? — прямо спрашивает он. Она качает головой.

— Нет.

— Хорошо.

— Наши дедушки были кузенами, — говорит она. Он смотрит на нее, но она не поднимает глаз. — Я знаю, зачем он здесь. — Наконец она встречается с ним взглядом. В глазах ее настороженность. — Моя семья хочет, чтобы я вернулась домой.

— Да, — тихо подтверждает он. Интересно, знает ли она об остальных планах Леопольда.

— Ничего у них не выйдет, — заявляет она. — Я не уеду, пока не закончится война.