Дьявол из Саксон-Уолл. Поспеши, смерть!

— Не только, — возразил он. — Возможно, он не из тех дальтоников, которые путают эти цвета. Есть и другие виды дальтонизма!

Результаты оказались однозначными. Генри Пайк не различал зеленое и красное. Ричард правильно воспринимал цвета.

— Что и требовалось доказать! — торжествующе воскликнул Джонс. — Осталось узнать «правду, только правду, и ничего, кроме правды» у миссис Пэшен и миссис Флюк, и все станет ясно.

— Да, друг мой, — отозвалась миссис Брэдли. — Но это отрицательный результат. Он доказывает, что Ричард не является наследником Миддлтонов, но не свидетельствует о том, является ли им Генри.

— Мне безразлично, кто настоящий наследник, лишь бы не Ричард, — с улыбкой произнес Джонс.

— Еще один момент. Вам не приходило в голову, что между нервным срывом викария и убийством в Неот-Хаусе есть какая-то связь?

— Вот вы куда клоните! Но вы сами сказали, что он ушел оттуда раньше, чем произошло убийство. Да и какие у него мотивы? В любом случае я не верю, что он на это способен. К тому же убийца — Миддлтон.

Миссис Брэдли усмехнулась:

— Умный мальчик. — Она ткнула Джонса под ребра с такой силой, что у него захватило дух.

Отодвинувшись подальше, он спросил:

— Объясните мне, почему убитым не мог быть Миддлтон? Не считая вашей версии про шантаж.

— Пожалуйста! — с готовностью откликнулась миссис Брэдли. — Миддлтон очень умен, настолько умен, что это порой ему вредит. Я уже говорила, что если бы он сохранил невозмутимый вид, наплевал на деревенские слухи и остался в Неот-Хаусе, никто бы его ни в чем не заподозрил, а если и заподозрил, то не смог бы ничего доказать. Но Хэнли не решился оставить все как есть. Он начал просчитывать ходы и придумал эту смелую, однако идиотскую затею со своим исчезновением. Вот, мне кажется, явное доказательство того, что он убил свою жену.

— Ясно.

— Впрочем, доказательство косвенное, — добавила миссис Брэдли.

— И?

— Я не верю, что можно так легко убить человека вроде Миддлтона. Он не только психопат, но еще и очень подозрительный. И уж точно он никогда бы не позволил заманить себя в гостиную и огреть кочергой по голове.

— Вероятно.

— И еще одно, — продолжила миссис Брэдли. — Во время расследования тело опознала только миссис Теббаттс, и больше никто. Что само по себе довольно подозрительно, хотя и не обязательно указывает на подлог.

— К тому же, как мы уже знаем, Теббаттсам нельзя доверять, — вставил Джонс. — Я понимаю, на что вы намекаете. Если убитый был не Миддлтоном, а миссис Теббаттс поклялась в обратном…

— Не только это, — возразила она. — Вам известно, что я говорила с миссис Теббаттс. Она своеобразно подходит к фактам. Из того, что она рассказала, часть была откровенной ложью, а часть — недоговоренной правдой.

— Вот как? Любопытно.

— Да, друг мой. — Миссис Брэдли полистала блокнот и нашла нужную страницу. — Не говоря уже о том, что она была чересчур общительна.

— То есть?

— Мы с ней никогда не виделись, она ничего обо мне не знает, так зачем ей вообще отвечать на мои вопросы? Вместо этого миссис Теббаттс буквально забросала меня информаций, и не только о том, что я пыталась у нее выяснить. Например, великодушно поделилась со мной своими опасениями, что убийство совершил ее пасынок.

— Неужели?

— Да, да. И потом долго и подробно объясняла, почему она так считает.

— Ничего себе!

— Затем она поведала мне самую полную и правдивую историю о жизни мистера Карсуэлла Миддлтона.

— О, нет!

— Причем в таких деталях, о которых не знает никто, кроме нее, включая мать покойной миссис Миддлтон и опекунов Ричарда, с которыми я долго обсуждала эту тему.

— Хо-хо!

— Да, друг мой. Наконец она фактически проговорилась, что она и миссис Пэшен — сестры, хотя уверяла меня, что прежде никогда не жила в Саксон-Уолл.

— Глупо, поскольку мисс Гэнт из почтовой лавки запросто может ее узнать.

— И не только она. Когда я спросила, видела ли миссис Теббаттс, как Миддлтон поднимался наверх в половине одиннадцатого, она уклонилась от ответа, а потом твердо заявила, что да, видела.

— Может, в тот момент она просто забыла, видела его или нет? — предположил Джонс.

— Не исключено, — согласилась миссис Брэдли. — Но миссис Теббаттс утаила от меня еще одну важную деталь.

— Какую?

— Убийство было совершено, ей было хорошо о нем известно, — ответила миссис Брэдли. — Поэтому она и закрыла дверь в гостиную, чтобы Том не смог туда попасть.

— Боялась, что мальчик поднимет шум, увидев хозяина мертвым?

— Пока Том думал, что это его хозяин, в этом не было никакой проблемы, — возразила миссис Брэдли. — Будь в гостиной настоящий Миддлтон, запирать дверь не имело смысла. Ее закрыли для того, чтобы Том не мог увидеть тело и не стал бы возражать, когда его опознали как мистера Миддлтона.

Глава XVIII

«Я говорю, чего бояться надо,
Но сам я не боюсь…»

Уильям Шекспир. Юлий Цезарь

После недели, проведенной в лондонской клинике миссис Брэдли, викарий заявил, что хочет вернуться в Саксон-Уолл.

— Что случилось, друг мой? — спросила она.