Девонширский Дьявол

— Он стал сильнее, — вдруг улыбнулся доктор и тыльной стороной ладони вытер пот со лба…

Джиневра Милтон, вопреки уверенности Девонширского Дьявола, не умерла. Она была очень слаба, все еще без сознания, но жива. И это было самое важное для Уитни Милтон. Как и для доктора Аттвуда, сумевшего вытащить юную баронессу с того света. Тейт Янг не переставал выказывать свое восхищение коллеге из Лондона, задавая тому профессиональные вопросы.

— Отстаньте от него, мистер Янг, — незаметно для Валентайна шепнул тому на ухо Гилмор. — Разве вы не видите, что он утомлен?

— Да, да! Простите! — отвечал он, но спустя какое-то время вновь спрашивал о чем-то.

Леди Милтон заметно ослабла после переливания крови. Ей были необходимы постельный режим, еда и горячее питье. Вскоре после окончания хирургической операции на животе Джиневры к хижине прибыли констебли Браун и Ходжес, которых доставил инспектор Гилмор, а также все еще слабый после событий ночи казни Селби Нэша главный констебль Финч. Их ввели в курс дела (Гален сделал это по дороге к дому) и оставили охранять дом. Раненную баронессу нельзя было тревожить как минимум сутки, а то и двое до момента, пока состояние здоровья не позволит транспортировать ее в Уокерли. Далее была организована доставка провизии с помощью Сэма Бердса, которого привлечь к этому делу настоял Валентайн, и трех охотников, что некогда стерегли сбежавшего пациента лечебницы Саут-Хилл. А затем они же, соорудив носилки, донесли леди Милтон к двуколке, которая доставила ее домой.

— Будьте начеку, — инструктировал констеблей Гален. — Убийца, возможно, уже знает, что Джиневра жива. Он может попытаться убить ее, понимая, что она свидетель и могла видеть его лицо.

— Не беспокойтесь, сэр, — уверенно ответил Браун. — И мышь не прошмыгнет.

— Мои парни не подведут, — решил вставить свое веское слово Чарльз Финч, избитое лицо которого было мрачнее тучи.

Он чувствовал себя отвратительно, ему было не по себе от совершенных им ошибок и оттого, что преступником оказался не Селби Нэш. Его совесть находила успокоение только от мысли, что тот все же убил Ройла Фармера и потому виновен. А значит, умер, пусть даже так жестоко, искупая собственное преступление.

— Мы упустили его, Валентайн, — произнес Гален, возвращаясь к расследованию. Подумав немного, он задал беспокоивший его все это время вопрос: — Как он смог внезапно изменить рост?

— О, очень просто, мой друг, — Аттвуд хитро прищурился.

— Неужели? — Гилмор смотрел на доктора, чувствуя слабое раздражение внутри себя. Если ответ на этот вопрос знает Валентайн, тогда почему ему в голову ничего дельного не приходит?

— Скажу больше: я знаю, кто убийца.

На мгновение повисла гробовая тишина. Инспектор кашлянул и недоверчиво скривил губы:

— Я не сомневаюсь в ваших способностях, доктор. Но к чему тогда весь этот театр?

— О чем вы?

— Разве нам необходимо было сидеть в кустах, если вы уже знали, кто это чудовище?

— Вы ведь сами приверженец брать преступника на месте преступления, ведь так? Нам не нужно было бы доказывать, что он и есть убийца.

Гилмор нахмурил брови.

— А теперь, — продолжал Аттвуд, — нам следует хорошенько подумать, как сделать это сейчас. Когда он ушел из нашей ловушки.

— Устроить новую.

— Верно!

— Не верно, Валентайн, — возразил инспектор. — Я не желаю больше ждать, когда он похитит и убьет очередную жертву!

— А ждать не надо.

— То есть?

— Пока я штопал рану леди Милтон, мне в голову пришла кое-какая мысль.

Доктор Аттвуд по-свойски взял Галена под локоть и высказал тому свои соображения.

— Да вы хитрец! — воскликнул инспектор Гилмор, неожиданно улыбаясь.

— Считаете, сработает?

— Уверен! Вы ведь хорошо знаете, что там у каждого из нас, ведь так?

И Гален постучал указательным пальцем себя по голове.