Девочка со спичками

– А ты из местных, что ли? ФСО? – подал голос Четвертый.

– Угу. – Пришелец глухо закашлялся. – Я вон чё нашел.

Он протянул руку в грубой перчатке и раскрыл ее. Там лежало два окровавленных зуба.

– Ого, это звание! – завистливо хмыкнул Четвертый. – Везучий ты. Докладывать будешь? Это, что ли, все, что от него осталось?

– Слушай, хошь, тебе отдам? Мне не надо. Я не амбициозный.

– В смысле? Ты повышения не хочешь?

Черный человек задумался, внимательно глядя, как ветер с западной стороны задувает оплавленный углепластик внутрь Башни.

– Нет. Я выйти хочу.

– Отсюда или вообще?

– А какая разница?

Четвертый нервно хохотнул:

– И правда! У нас вся жизнь, как ебаный небоскреб после взрыва. Точно не хочешь сам?

– Нет.

Четвертый охотно сгреб зубы перчаткой:

– Ну, спасибо, братан, блин, это прям в тему. Я жениться собрался. Вот Лизка обрадуется!

– Удачи!

Пришелец, прихрамывая, поковылял к пожарному выходу, осторожно переступая через обломки.

Только спустя десять или пятнадцать пролетов вниз, которые черный человек отстучал тяжелыми ботинками, он вжался в стену, обессиленный, и осторожно стянул окровавленную маску с лица.

– Блядь… – Игорь сбросил перчатку, прижал руку ко рту и поморщился: на ладони лежал еще один зуб. Он сунул его в карман.

Надрывно выли эвакуационные сирены. В пролетах нижних этажей, где располагалось элитное частное жилье, стонали и кричали богатые обитатели Башни, слышался женский плач, кто-то говорил – но что именно, Соколов не разобрал.

Игорю казалось, что они кричат о нем, – но на самом деле они кричали о себе.

«Всегда только о себе».

Он поднял голову туда, где оставлял всю свою прежнюю жизнь, а потом натянул на руку перчатку и пошел вниз по лестнице.

За двадцать минут до этого

Такой надрывный кашель трудно было не услышать – но Соколов не слышал ничего. Барабанные перепонки оглушительно звенели. Разрушенное пространство ванной постепенно наполнялось звуками – треск перекрытий, журчание воды, льющейся из пробитых труб, грохот падающих на пол кусков бетона и плитки. Наушники со звукоизоляцией, в которых он был во время стрима, спасли его слух, но разлетелись в разные стороны, когда его взрывной волной отбросило к стене, он рухнул, как мешок, и оказался погребенным под картинами. Они лежали на нем рваными клочьями и треугольниками сломанных рам, а сверху безостановочно сыпалась побелка. Кашлять хотелось нестерпимо. Пахло кровью. Он осторожно поднял руки, потом ноги – правая болела, но двигать ею он мог, хоть и с трудом. Прикоснулся к губам, сплюнул – повезло, всего пара зубов, значит, легко отделался.

– Лаки мен! – нервно рассмеялся Соколов, вспомнив слова Киры, и тут же поперхнулся: ребра ошпарило болью.

– Игорь Александрович, – окутал его спасительным серебром прозрачный голос Кристин, – с вами все в порядке?

«Ого. Она уцелела!»

– Код пять-шесть-три-четыре-девять. – Код означал секретный чат с Кристин, который тут же самоуничтожался и не логировался в базы. – Со мной все в порядке. Больше чем когда-либо. Меня ищут?

– Да, – спокойно ответила помощница. Синий огонек на потолке лишился углепластиковой оболочки, и она подмигивала ему теперь белым, через раз. – Группа будет здесь через десять минут. Они на сорок первом.

– Я понял. Послушай их разговоры и передай мне содержание.

Кристин снова замолчала.

– Они опаздывают, потому что часть лифтов заблокирована. По инструкции, они должны были прибыть за семь минут. Прошло уже пятнадцать. Они ругаются об этом между собой. Хотят искать ваше тело. Им приказано не оставлять вас в живых.

Соколов горько улыбнулся:

– Ясно. Я так и думал. Дай мне точную копию формы этой группы.

– У вас есть такая, это стандартная форма для спецопераций. Третий ряд, угловая секция, самая верхняя перекладина, висит на вешалке. Противогаз и маска в выдвижной полке снизу.

Игорь с трудом поднялся и проковылял по разбитой плитке к гардеробной. Стенки шкафов обвалились, одежда валялась как попало, и он едва нашел черный костюм. Еле сдерживая стоны, Соколов натянул на себя бронежилет, маску, штаны и ботинки. На это ушли почти все его силы.

– Кристин, где они? Кристин?..

Она ему больше не отвечала.

Он поднялся, цепляясь за стену, и, сжимая зубы в кулаке, стал на ощупь, в дыму, пробираться через завалы.

В месте, которое когда-то было порогом ванной, Игорь остановился и обернулся – скорее, по привычке, повинуясь телесной памяти. На стенах ванной, сплошь покрытых копотью и трещинами от осколков, больше не висело ни одной «Девочки со спичками».

– Спасибо, – сказал он в воздух неизвестно кому – и пошел прочь.

* * *

Крайнов стоял, опираясь на стол, напротив проекции, пестрящей убористым текстом. На соседней проекции виднелись развороченные взрывом помещения Башни. Сквозь них просвечивала голова полковника Лихобора. Со скучающим видом полковник в десятый раз повторил то, что и так было написано в рапорте: