Девочка-призрак

На первой полосе была история Дианы Джеймсон, воспитательницы младшей группы, которая исчезла после грозы. Зи чуть не подавилась хлопьями, когда увидела фотографию.

Даже без грязи, мха и выражения ужаса на лице Зи была уверена, кто перед ней. Диана Джеймсон и есть призрак!

Что могло означать только одно. Воспитательница не пропала. Она умерла.

12

ЗА ОБЕДОМ НА УЛИЦЕ, НА ИХ МЕСТЕ, у неё наконец появилась возможность поговорить с Элайджей после напряжённого дня обязательного тестирования. Она посвятила друга в разговор, который состоялся между ней и призраком прошлой ночью, пока они наблюдали за восьмиклассниками, игравшими в сенсорный футбол.

– А затем утром я увидела это, – сказала Зи, разворачивая газету.

Элайджа перевёл взгляд с газеты на Зи и обратно.

– И? – спросил он.

– Это, – сказала Зи, постукивая по изображению Дианы, – вот мой призрак.

– Постой, воспитательница младшей группы твой ПРИЗРАК?

– Тсс! Можно немного потише? Мне хватает неприятностей в этой школе.

– Извини, – произнёс Элайджа. – Просто это не укладывается в голове. Расскажем полиции?

Зи усмехнулась.

– Угу, завалимся туда и заявим полицейским, что воспитательница мертва и я знаю это, потому что она покрытое грязью привидение, которое бродит по моему дому.

– Ага, до меня дошло, до чего странно это звучит.

– Нам нужно её найти.

– Что значит «найти»? – спросил Элайджа, приподнимая бровь. – Найти её в смысле… буквально её найти?

– Да. Мы должны ей помочь. Она говорила что-то про браслет. Что он ей нужен. Может, нам удастся его отыскать.

– Как? Мы ведь не можем вломиться к ней в квартиру, – заметил Элайджа.

У него был чрезвычайно испуганный вид, и Зи не могла его винить. Прошлой ночью всё казалось гораздо проще, гораздо очевиднее. Когда призрачная Диана стояла перед Зи, девочке ничего не хотелось так сильно, как помочь бедной женщине. Теперь, в других декорациях, при свете дня, задача выглядела несколько сложнее.

Честно говоря, она внушала Зи ужас.

– Но ещё она говорила, что замёрзла и промокла. Если отыщем браслет, можно будет отнести его в полицию, и тогда они найдут её… – Зи совсем не хотелось произносить следующее слово. – Лишь так она обретёт покой. Иначе её душа будет вечно скитаться. Она хочет выбраться из воды, Элайджа. Только я могу ей помочь. К тому же это… мой долг.

– Зи, ты в этом уверена? – спросил друг, стягивая фольгу с бутерброда.

– Да, – сказала Зи с большей уверенностью, чем ощущала. – Но я не хочу…

– Что?

– То есть будет здорово, если ты… но если тебе не хочется…

– Зи, – сказал он, посмеиваясь, – разумеется, я с тобой! Серьёзно, кто отказывается от такого? Можно почувствовать себя героем фильма.

Зи улыбнулась, понимая, что отважится на подобное только с Элайджей.

– Спасибо, приятель!

Он выставил кулак, и она стукнула по нему своим. Возможно, у Зи не так много всего, но у неё есть Элайджа, и сегодня этого было достаточно.

Они договорились встретиться после уроков у Элайджи и отправиться на поиски оттуда. Когда Зи поднималась по ступенькам к его порогу, её переполняла надежда. Надежда на то, что она хоть чем-то поможет призраку. Она ненадолго задумалась: «Мама ощущала то же?» Она тоже испытывала чувство долга? Острую необходимость помочь? В последнее время Зи думала о матери всё чаще и чаще. Сперва это во многом было хорошо, но потом как-то не очень. Было приятно осознавать, что их объединяет эта способность, словно нить, протянувшаяся от одной к другой. Однако в то же время Зи никогда не получить ответа на свои вопросы. Насколько это будет тяжело – оставаться в неведении? В какой момент она почувствует, что тщетно кричит в темноту?

Зи отмахнулась от подобных мыслей и постучала в крепкую деревянную дверь. Та открылась, и Элайджа немедленно увлёк её внутрь. Он был вне себя от радости, прямо бурлил восторгом.

– Моя мама, – произнёс он. – Ей лучше!

Зи посмотрела на него в замешательстве.

– Элайджа, я же тогда была у вас. Ты не помнишь? Сюда пришёл директор Скретч, а потом твоя мама на кухне разрезала торт…

Элайджа нахмурил брови.

– Ты была здесь?

– Да.

– Странно, я этого не помню. Ну да ладно, взгляни, – сказал он, беря её за руку и ведя на кухню. Его мать стояла у плиты с миской для теста в руке, на щеке виднелся след от муки. Она подняла взгляд и улыбнулась им.

– Ну здравствуй, Зи, – произнесла она. – Давненько ты у нас не была!

– Здравствуйте, миссис Тёрнер, – сказала Зи, когда они вошли на кухню. – Рада видеть, что вам лучше.

По лицу матери Элайджи на долю секунды пробежало недоумение. После чего оно осветилось широкой улыбкой.

– Остаётесь? Я готовлю печенье.

– Нет, мам, нам надо идти. Я скоро вернусь.

– Хорошо, мой цыплёночек.

Элайджа обнял мать перед уходом. В этот момент Зи обратила внимание, что улыбка миссис Тёрнер никогда не меняется. Никогда не сползает. Она всегда одинаковая, губы растянуты, зубы сверкают белым. Обнимая сына, миссис Тёрнер не сводила глаз с Зи, и в этом было что-то неправильное.

– До свидания, миссис Тёрнер, – сказала девочка с порога, поворачиваясь, чтобы выйти следом за Элайджей.