Девочка из черного мрамора

Озеров резко остановился. Даже в полумраке неосвещенного коридора было видно, какой напряженной стала его обычно уверенная, расслабленная поза. Но спустя пару мгновений директор уже повернулся к Тамаре со своей коронной беспечной улыбкой.

– Нет, что ты! Я отвратительно рисую. Палка, палка, огуречик – это буквально предел моих возможностей. А почему ты спрашиваешь?

Тамара хотела сказать про рисунок в кафе, подписанный его именем, про то, что он, кажется, учился в этой же школе, когда здесь еще был интернат. Но, взглянув в открытое лицо Андрея Евгеньевича, в его светлые глаза, которые смотрели на нее с таким искренним любопытством, засомневалась.

– Да… просто так. Подумала…

– Увы. – На лице Озерова появилось печальное выражение. – Я из тех, кому остается только восхищаться талантливыми творческими людьми. Сам я абсолютно бездарен.

Когда директор исчез из виду, Тамара достала телефон. Не то чтобы она не верила Андрею Евгеньевичу, но что-то здесь было не так. Его реакция, его приподнятые плечи, напряженная спина. То, как резко он остановился, услышав ее вопрос. Всего на секунду, конечно. Но все же… Тамара открыла стартовую страницу гугла и вбила в поисковую строку «Андрей Озеров». Пролистала уже знакомые страницы в соцсетях, статьи об открытии школы и о прошлом бизнесе Андрея Евгеньевича – сети детских развивающих центров. Потратила немного времени на тезок Озерова, чтобы убедиться, что никто из них никогда не жил в Калининграде или его окрестностях.

Не найдя ничего из того, что ее интересовало, изменила поисковый запрос на «Андрей Озеров рисунки». Тут она опять уперлась в стену. Гугл показал ей парочку художников с такой же или очень похожей фамилией, потом начал предлагать картины, на которых нарисовано озеро. Нет, не то, совсем не то. «Андрей Озеров картины» тоже никуда ее не привело. Тамара попробовала еще поискать какие-то упоминания о рисунках Андрея Евгеньевича на его страницах в соцсетях и, окончательно потерпев неудачу, разочарованно отложила телефон, вынужденная признать, что, наверное, все-таки ошиблась. Хотя где-то глубоко внутри осталось странное послевкусие. Не предчувствие даже, а намек на него.

Было в поведении Андрея Евгеньевича что-то такое… неправильное. Какие-то нестыковки. Вроде бы он такой добрый, понимающий, опекающий, поддерживающий. Но чуть не рассказал при всех о поджоге. А еще сделал без разрешения пост про Тамару. И его программа, о которой он так много кричит, – пока в ней нет абсолютно ничего особенного, тут Лера абсолютно права. Да и зачем ему это все? Тамара огляделась и вдруг посмотрела на школу совершенно другими глазами.

Раньше ей не приходило в голову, каких огромных денег все это стоит. Дом, реставрация, необъятная территория, зарплаты учителям, медсестре, администраторам, охранникам и поварам. Питание, мебель, книги и материалы. Здесь персонала едва ли не больше, чем учеников. Тамара мысленно умножила сумму, которую платили ее родители за обучение, на количество детей. Потом разделила на приблизительное количество сотрудников. Вспомнила, что нужно вычесть питание, электричество, коммунальные услуги и прочее. Во сколько они обходятся, она понятия не имела, но, как ни крути, выходило, что «Мастерская дизайна личности» едва-едва окупала себя или вовсе работала в убыток.

От родителей Тамара знала, что в первое время это даже нормально, школа – не тот бизнес, на котором можно сразу отбить все вложения и озолотиться. Но это здание просто не вместило бы больше учеников. А если поднять цены, сюда никто не поедет – проще будет отправить ребенка за границу. Для чего же это все нужно Озерову?

Глава 30. Не растеряша

Тамара уже привыкла просыпаться не по будильнику. Ее снова и снова подбрасывали с постели шорохи, скрипы, постукивания. В этот раз она не поняла толком, что ее разбудило, но из-за штор пробивалась в комнату полоска бледно-серого утреннего света, а на часах было чуть больше четырех.

Тамара села, потерла глаза. Поняла, что сон пропал окончательно и, чтобы заснуть снова, придется прочитать десяток-другой книжных страниц, побродить по интернету, посмотреть парочку расслабляющих видео на «Ютубе». А еще можно плюнуть на все это, встать прямо сейчас, сделать незаконченные уроки, пройтись немного. Говорят, ранние подъемы – это даже хорошо. Можно много всего успеть.

Она стащила себя с кровати, побрела к окну, раскрыла шторы. И замерла. Снаружи, на подоконнике, снова что-то лежало. Что-то ровное, прямоугольное, с белой перламутровой поверхностью. Тамара поняла, что это: айфон предыдущей модели. Еще через секунду, когда она распахнула окно и схватила холодный кирпичик из стекла и пластика, подтвердилась вторая догадка: это ее айфон. Тот самый, который она потеряла месяц назад и думала, что уже никогда не найдет.