Девятнадцать минут

Она взъерошила пальцами волосы и снова их пригладила. Очень хотелось закурить. Пачка, завалявшаяся в ящике стола, оказалась пустой. «Черт!» – пробормотала Алекс и вдруг вспомнила про свой экстренный запас в багажнике. Взяв ключи, она торопливо вышла из кабинета и стала спускаться по служебной лестнице на парковку. При открывании двери раздался такой звук, будто что-то твердое ударилось обо что-то живое.

– О господи! – вскричала Алекс, увидев человека, сложившегося пополам от боли. – Вы целы?

Патрик Дюшарм, морщась, разогнулся:

– Здравствуйте, Ваша честь. Пора бы мне уже перестать на вас натыкаться. В прямом смысле слова.

– Просто незачем было стоять у пожарного выхода.

– Незачем было так распахивать дверь. Кстати, где сегодня горит?

– Что горит?

– Не знаю. Но выход-то пожарный. – При этих словах Патрик кивнул другому полицейскому, который шел к патрульной машине.

Алекс сделала шаг назад и скрестила руки:

– Я думала, мы с вами уже поговорили о… в общем, поговорили.

– Ну, во-первых, сейчас мы говорим не о деле, если вы не выражаетесь настолько иносказательно, что я вас не понимаю. Во-вторых, относительно того, что это дело будете рассматривать именно вы, есть некоторые сомнения, если верить редакционной статье «Стерлинг ньюс».

– В редакционной статье пишут обо мне? – спросила Алекс ошарашенно. – И что же?

– Если я вам расскажу, то мы будем опять говорить о деле, ведь так? – Детектив Дюшарм улыбнулся и пошел к своей машине, но Алекс его задержала:

– Постойте! – Когда он обернулся, она убедилась, что поблизости никого нет, и сказала: – Можно задать вам один вопрос? Не для протокола. – (Патрик медленно кивнул.) – Вам не показалось, что Джози… не знаю… была не совсем в порядке, когда вы с ней разговаривали?

Он прислонился к кирпичной стене здания:

– Вы лучше знаете свою дочь.

– Ну да. Но может быть, вам, как человеку чужому, она сказала что-то, чего не хотела говорить мне? – Алекс посмотрела на асфальт у себя под ногами. – Иногда так бывает.

Алекс почувствовала на себе взгляд Патрика, но ей не хватило мужества этот взгляд встретить.

– Можно кое-что вам рассказать? Тоже не для протокола. – (Алекс кивнула.) – До перевода сюда я работал в Мэне. Там я однажды расследовал дело, которое оказалось для меня не просто делом. Вы понимаете, о чем я?

Алекс понимала. Она невольно уловила в его голосе нотку, которой раньше не слышала: эта была душевная боль, гудевшая, как бесконечно вибрирующий камертон.

– Одна женщина очень много значила для меня, а для нее очень много значил ее сынишка. Когда ему причинили зло, я стал землю рыть и горы сворачивать, думая, что никто не расследует это дело лучше, чем я. Ни для кого другого результат не имел такого значения. – Патрик прямо посмотрел в лицо Алекс. – Я был уверен, что смогу отделить свои чувства по поводу случившегося от профессиональных соображений.

У Алекс пересохло в горле, и она сглотнула:

– И как? Смогли?

– Нет. Потому что, если расследование касается кого-то, кого любишь, оно перестает быть работой.

– И во что же оно превращается?

– В месть, – подумав, ответил Патрик.

Однажды утром, когда Льюис сказал Лейси, будто едет навестить сына, она села в свою машину и поехала следом. Узнав от Питера, что отец у него не бывает, она до сих пор молчала об этом: не выдала своей осведомленности ни в день предъявления обвинений, ни в последующие дни. С Льюисом она говорила все меньше и меньше, чтобы, открыв рот, невольно не выплеснуть накипевшее.

Сейчас Лейси тщательно следила за тем, чтобы между ней и мужем были еще две машины. Давным-давно, когда он только ухаживал за ней, она иногда ехала за ним до его квартиры, или наоборот. Они играли друг с другом, помахивая задним дворником, как собака хвостом, и мигая фарами по правилам азбуки Морзе.

Льюис двигался на север, в направлении тюрьмы. У Лейси мелькнула мысль: может быть, Питер зачем-то обманул ее? Нет, вряд ли. Но и муж ей раньше никогда не врал… Начался дождь. После светофора Льюис посигналил и свернул на маленькую парковку перед банком, художественной мастерской и цветочным магазином. Подъехать близко было нельзя – Льюис тут же узнал бы машину жены, – поэтому Лейси припарковалась за соседним зданием. «Может, ему нужен банкомат?» – подумала она, вылезая и прячась за бензоколонкой, но муж зашел в цветочный магазин и через пять минут вышел с букетом розовых роз. У Лейси перехватило дыхание: неужели он завел роман? Она не думала, что ситуация в их маленькой семье может стать еще хуже, что процесс разрушения может зайти еще дальше.