Девятнадцать минут

Один из недостатков холостяцкой жизни заключался для Патрика в том, что ему всегда было жалко времени на приготовление нормальной еды. Зачем возиться со свежими продуктами, кастрюльками и сковородками, если ел он один, стоя у раковины, и все равно никто бы не сказал ему: «Какая вкуснотища, Патрик! Где ты взял рецепт?»

Свое питание он организовал по-научному четко: по понедельникам покупал пиццу, по вторникам – что-нибудь в «Сабвее», по средам заказывал еду в китайском ресторане, в четверг готовил себе суп, в пятницу приносил бургер из бара, где пил пиво после работы, в выходные доедал то, чем питался в будни. Есть в одиночестве было, конечно, грустно (есть ли фраза печальнее, чем «мясное ассорти на одного»), но благодаря регулярному посещению одних и тех же заведений Патрик обзавелся кое-какими знакомыми и не чувствовал себя совершенно одиноким. Сэл из пиццерии бесплатно давала ему чесночные булочки как постоянному клиенту. А парень из «Сабвея» при появлении Патрика сразу же выкрикивал: «Итальянскую индейку с сыром, майонезом, оливками и маринованными огурчиками!» – и они пожимали друг другу руки.

Сегодня была среда. Патрик сидел в «Золотом драконе» и ждал, когда будет готов его обед навынос. Он посмотрел, как Мэй передает его заказ на кухню (и зачем только производят такие огромные сковороды вок?), затем перевел взгляд на висевший над баром телевизор: начинался бейсбольный матч с участием «Ред сокс». За стойкой сидела какая-то женщина. В ожидании своего напитка она методично надрывала по периметру салфетку.

Даже глядя на нее со спины, детектив Дюшарм благодаря своим профессиональным навыкам мог многое о ней сказать: во-первых, что у нее классная задница, во-вторых, что такие роскошные волосы следует распускать по плечам, а не скручивать в тугой узел. Бармен, кореец по имени Спайк[22] (после первой бутылки «Циндао» это начинало казаться Патрику забавным), налил даме в бокал «Пино нуар» – это свидетельствовало о вкусе, соответствующем определенному положению в обществе. Очевидно, она считала, что разноцветные напитки с бумажными зонтиками ей не положены по статусу.

Патрик подошел и, протянув Спайку двадцатку, сказал:

– Я угощаю.

Женщина обернулась, и Патрик на секунду прирос к полу, не понимая, как эта таинственная незнакомка могла оказаться судьей Кормье. Ему вспомнилась ситуация из школьного прошлого: он увидел на парковке симпатичную девушку и мысленно внес ее в свой потенциальный донжуанский список, а потом узнал в ней маму одноклассника.

Судья Кормье забрала двадцатидолларовую бумажку у бармена и вернула Патрику:

– Вы не можете меня угощать.

– Ну тогда вы угостите меня, – сказал Патрик, садясь на соседний стул.

– Это тоже невозможно. – Она огляделась по сторонам. – Полагаю, нам с вами вообще нежелательно разговаривать на людях.

– Если не считать карпов в аквариуме возле кассы, то свидетелей нет. Думаю, вы в безопасности. Кроме того, мы ведь только разговариваем, причем не о деле. Вы ведь еще не разучились разговаривать вне зала суда?

– А что вы, собственно, здесь делаете? – спросила Алекс, беря свой бокал.

Патрик понизил голос:

– Мы собираемся накрыть китайскую мафию с крупной партией наркотиков. Они импортируют опиум-сырец в сахарных пакетиках.

Глаза Алекс расширились.

– Правда?

– Была бы правда, я бы вам не сказал, – улыбнулся Патрик. – На самом деле я просто заказал еду навынос и жду. А вы?

– У меня назначена встреча.

До этого момента Патрик не понимал, что получает удовольствие от общества судьи Кормье. Ему нравилось выводить ее из равновесия, что, кстати, было совсем не трудно. Она напоминала ему великого и могучего волшебника из страны Оз: много рева, и свиста, и звона колокольчиков, а отдернешь занавес – там обычная женщина. С классной задницей. Патрик почувствовал, как кровь прихлынула к лицу.

– Счастливая семья… – сказал он.

– Что, простите?

– Так называется блюдо, которое я заказал. Я просто пытался помочь вам возобновить светскую беседу.

– Вы заказали всего одно блюдо? Обычно люди, которые приходят в китайский ресторан, этим не ограничиваются.

– Меня дома дети не ждут.

Алекс провела пальцем по краю бокала:

– У вас нет детей?

– Я не женат.

– Почему?

Патрик покачал головой и слегка улыбнулся:

– Мне это ни к чему.

– Боже мой! – воскликнула судья Кормье. – Хорошо же она вас обработала!

У Патрика отвисла челюсть. Неужели у него все написано на лбу?

– Боюсь, с такими аналитическими способностями вы отнимете у меня хлеб, – рассмеялся он.

– Это женская интуиция.

– Из вас вышел бы отличный полицейский. – Взгляд Патрика упал на ее руку, на которой не было кольца. – А сами вы почему не замужем?

– Мне это ни к чему, – его словами ответила Алекс.

Некоторое время она молча пила вино, а Патрик барабанил пальцами по стойке, наконец он сказал:

– У нее уже была семья.

– У него тоже, – призналась Алекс, отодвигая пустой бокал, и, когда Патрик к ней повернулся, посмотрела ему прямо в глаза.