Девять хвостов Кицунэ. Рассказы о лисах-оборотнях

Катя открыла дверь на лестничную клетку: перед ней стоял Леонид. Несколько секунд длилась немая сцена: затем Леонид опустился на одно колено перед Катей:

– Прости.

Он попытался поймать её руку для поцелуя:

– Прости, Катя.

Он чуть не плакал:

– Прости, прости, прости. Ты мне очень понравилась. Ты потрясающая женщина.

– Встаньте, ― сказала Катя.

– Не встану, пока не простишь.

– Немедленно встаньте и пропустите меня.

– Катя, прошу тебя, дай мне еще один шанс. Мы поженимся, и будем жить долго и счастливо, и умрем в один день.

– Вы унизили меня.

– Ну, это достоевщина…

– Вы перещеголяли Достоевского.

– Я хочу все исправить.

– Встаньте, ― еще раз повторила Катя.

Леонид поднялся на ноги, во взгляде его была мольбы, на лице страдальческое выражение, брови сдвинуты к переносице, весь его вид показывал, что он искренне переживает.

Катя была в нерешительности. Казалось, перед ней другой человек: внимательный и добрый, но она вспомнила, как он издевался над ней и твердо сказала:

– Нет.

– Катя, ― умолял Леонид, ― посмотри в окно.

– Оставьте меня в покое, ― крикнула Катя.

– Я прошу.

Вместо Кати к окну подошла Люба:

– Там на асфальте написано «Катя, я тебя люблю» большими буквами, ― сказала она.

«Когда успел-то» – мелькнуло в голове у Кати.

– Видишь, Катя, теперь все знают, как я к тебе отношусь, ― сказал Леонид.

– Зачем вы устроили эту свадьбу с горбуном?

– Это была проверка. Что тебе важней человек или деньги: Глеб богатый.

– Ну и убирайтесь к чёрту со своими проверками, ― опять крикнула Катя.

– Я признаю, что вел себя недостойно. Я дурак, но поверь, сейчас, когда я узнал тебя ближе, я совсем потерял голову: я искал такую женщину всю жизнь, и теперь понимаю, что мне нужна только ты. Поверь мне и ты убедишься в искренности моих слов.

– Как романтично, ― закатила глаза Люба.

– Походила бы ты голая перед незнакомыми людьми.

– Голая!?

– Его подруга обманом меня раздела.

– Как мне стыдно, ― Леонид театрально обхватил голову руками.

Катя вздохнула: она не знала, что ей делать. Сейчас Леонид не казался ей опасным: голос его звучал достаточно искренне.

– Тебе не жалко, подруга, человек убивается, ― сказал Люба.

– Побыла бы ты на моем месте.

– Катя, давай сходим в ресторан и все обсудим, ― упрашивал Леонид.

– А где Ваши друзья?

– Клянусь тебе, ты никогда их больше не увидишь.

– Я не хочу с Вами никуда идти, ― была тверда Катя.

– Чем я могу заслужить твое прощение? ― взмолился Леонид.

– Цветами, ― выпалила Люба.

– Подождите минутку, ― Леонид побежал по лестнице вниз.

– Какой мужчина, ― сказала Люба с восхищением.

– Тут что-то не так, ― Катя была в раздумье, ― с чего это он стал таким внимательным? Нет, я поеду на вокзал.

– Подумай хорошенько: на асфальте пишет, что любит, цветы сейчас подарит.

– Ты не знаешь всего, что произошло час назад: это был кошмар. Скажи ему, чтобы он больше не с кем не устраивал таких проверок.

– Прости, я хотела, как лучше, ― сказала Люба.

–Ты здесь не причем, ― Катя нажала кнопку лифта.

Но в этот момент по лестнице, тяжело дыша, уже поднимался Леонид с большим букетом красных роз. Кате показалось, что к ней протянулся язык пламени. Аромат почти зримо тек от роз, словно воздух над костром.

– Катя, если ты меня не простишь, ― сказал Леонид, ― я навсегда остановлю сердце и умру у твоих ног.

– Послушайте, ― сказала Катя, ― я не знаю, чем вызвана Ваша страсть, но совершенно точно, я ее не заслуживаю.

– Милая, ты цены себе не знаешь, ― в сердцах сказал Леонид, ― ты брильянт, которому нужна достойная оправа.

В этот момент Катя вспомнила о Михаиле из поезда и вздохнула: у него тараканов в голове не было, по крайней мере, насколько она могла судить. Что же ей делать? Может быть, в Питере в порядке вещей издеваться над людьми. Сколько у Достоевского психически неуравновешенных – это, можно сказать, традиция.

– Катя, умоляю, одно слово и я брошу мир к твоим ногам, ― не отставал Леонид.

– Ну, хорошо, ― сдалась Катя, понимая, что делает глупость, но не в силах устоять перед напором Леонида, ― пойдем в ресторан.

На улице Катя осмотрелась по сторонам, прежде чем сесть в машину Леонида, но ничего подозрительного не заметила.

В ресторане было уютно. Официанты ходили в длинных клетчатых фартуках. В баре, казалось, находится витраж из подсвеченных бутылок, но его фрагменты не складывались в картинку. Оригинально выглядели кованые предметы: подсвечники, подставки для цветочных горшков.

– Здесь мило, ― сказала Катя, усаживаясь за столик.

– Хороший ресторан, я здесь обычно деловые переговоры провожу.

– Что будете заказывать? ― подошел к их столу высокий немного сгорбленный официант.

– Что ты будешь? – спросил Леонид.

– Не знаю, ― Катя разглядывала меню.

– Тогда я знаю, ― сказал Леонид, ― принесите нам салат цезарь, ржаные чесночные гренки, жульен из шампиньонов со сливками, пасту карбонара со сливочно-яичном соусом, телятину томленую в бульоне с красным вином и фруктовое фламбле с ванильным мороженным.

– Не много ли? – сказала Катя.

– У меня сегодня праздник, гулять, так гулять, а потом аппетит приходит во время еды. Кстати, мои деловые партнеры бывают довольны.

– Тебе нравится твоя работа?