Девять хвостов Кицунэ. Рассказы о лисах-оборотнях

Катя была в нерешительности. Собственно, почему она должна слушаться эту женщину? Конечно, она хозяйка дома, и с ней не хотелось ссориться, но есть какие-то границы. Если Инга скажет: прыгай из окна шестого этажа, конечно Катя не прыгнет. А вот переходит ли границы ее требование раздеться – это вопрос. К тому же Кате было интересно, какую одежду принесет Инга, и она, помедлив немного, сняла с себя юбку и блузку, оставшись в одном нижнем белье фирмы Дикая Орхидея: между прочим, две её месячные зарплаты.

– Отлично, – сказала Инга, забирая одежду, ― подожди, я сейчас приду.

Она вышла из комнаты.

Катя села на диван, он показался ей сначала очень холодным, и стала ждать. Однако, интересная манера принимать гостей, думала Катя. Вообще-то, даже неприлично указывать людям на недостатки их одежды, на неправильное поведение можно, но одежда… у каждого свой вкус. Пусть Катя действительно плохо одета, нормальная хозяйка сделала бы вид, что этого не замечает: может быть, гостья ограниченна в средствах. Да юбка и блузка куплены на рынке у китайцев, но выглядят они вполне прилично, считала Катя.

Время шло. Катя рассматривала резьбу на комоде, удивляясь терпению резчика, с каким удивительным прилежанием он трудился над каждой деталью. Скоро ей стало зябко, все-таки Питер, это не Сочи, хоть сейчас и начало мая. Катя встала и подошла к окну: по улице шли люди, проезжали машины, вдруг Кате захотелось открыть окно и крикнуть в него: помогите! Хотя ничего страшного пока не происходило, но у Кати было нехорошее предчувствие: почему Инга так долго не возвращается?

Катя смотрела на небо перечеркнутое проводами, протянутыми от одного дома к другому, и вздыхала. Она хотела чем-то прикрыться, шторами, например, но на окнах были одни ламбрекены. Катя опять вздохнула, и полуголая выглянула в дверь. К своему удивлению она обнаружила, что Инга и Леонид сидят за столом рядом, и Леонид обнимает Ингу.

– Когда Вы принесете мне одежду? – спросила обиженно Катя: она была возмущена поведением Леонида.

– Иди к нам? – улыбаясь, сказал Леонид.

– Я не могу, я раздета, – ответила Катя.

– Пустяки, здесь все свои, ― успокоил ее Леонид.

– Вы надо мной издеваетесь!? – крикнула Катя.

– Выходи, выходи, – сказала Инга, ― нам нужно сказать тебе что-то важное.

– Я не хочу выходить, ― возмутилась Катя, ― в конце концов, верните мне одежду.

– А что такого, на пляже все так ходят, ― сказал мужчина с морщиной на лбу.

– Здесь не пляж, ― возмутилась Катя, ― еще раз говорю, перестаньте надо мной издеваться. Верните мне одежду, а то пожалеете.

– Какая грозная, ― усмехнулась женщина с несуществующей чёлкой.

– Я сейчас оденусь, и уйду отсюда, ― пообещала Катя.

– Нет, мы тебя так не отпустим, ― засмеялся Леонид, ― сначала сыграем свадьбу: ты же хотела замуж?!

– Мы с Вами только час знакомы, ― сказала Катя.

– А с чего ты взяла, что я твой жених, вот твой жених, ― Леонид показал на горбуна, который сначала заулыбался, а потом завертел головой, словно отказываясь от такой невесты.

Инга подошла и силой втянула Катю за руку в гостиную. Катя была так поражена происходящим, что не сопротивлялась. Все смотрели на неё, но Катя чувствовала себя уверенно в фирменном белье. К тому же ей было не стыдно показать плоский, гладкий живот, небольшую, но красивую грудь, бедра среднего размера. Леонид переглянулся со стариком, мужчина с морщиной на лбу вытаращил на Катю глаза, и с шумом втянул слюну.

– О! – вырвалось у женщины с несуществующей челкой.

– Иди, иди к своему жениху, ― подтолкнула Инга Катю.

Старик освободил место рядом с горбуном. Горбун довольно улыбался. Катю силой усадили на стул. Леонид, сидевший напротив, снова обнял Ингу.

– Итак, – сказала Инга, – теперь Глеб твой жених.

Горбун закивал головой.

– Мы начнем играть свадьбу сейчас, а потом поедем в ЗАГС.

– Горько! – крикнула женщина с несуществующей чёлкой.

– Горько! – поддержал ее старик.

– Поцелуйтесь, ― сказала Инга.

Горбун с готовностью протянул свои потрескавшиеся губы Кате. Катю передернуло.

– Я не хочу выходить замуж, ― крикнула она.

– Может быть, это твой последний шанс! – сказала Инга.

– Все равно не хочу! – Катя встала.

– Пусти ее, ― сказал Леонид, ― пусть идет.

Катя могла идти, но когда она представила, как выйдет на улицу практически раздетой, её стало не по себе. Катя растерялась.

– Мы вам комнату приготовим для первой брачной ночи, ― уговаривала Инга, ― кровать усыпим лепестками роз. Ведь здорово: лепестки роз!

– Горб, говорят, счастье приносит, если к нему прикоснуться, ― заметил старик.

– Да что вы все горб, горб, ― сказала женщина с невидимой чёлкой, ― ночью в постели его практически не заметно. А Глебушка у нас такой ласковый, правда разговаривает мало, все больше мычит. Глеб, скажи что-нибудь.

– М-м-м, ― замычал Глеб.

Он наклонил голову: глаз из-под мохнатой брови снова буравил Катю. Глеб попытался, весьма неловко обнять её, но Катя отпрянула, как будто к ней протянуло щупальце чудовище.

– Ну, ну, ― усмехнулся Леонид, ― теперь он твой жених, надо привыкать, никуда не денешься.