Десант в настоящее

Я срываю с пояса нож и атакую пару, стоявшую всего мгновение назад в двух метрах от меня. Но первый и седьмой с той же стремительностью движутся вперёд, мой нож рассекает воздух, а предполагаемая жертва всаживает нож в спину пятого. Шестой падает вслед за ним. Замираю. Я ведь только что едва не убил своего спасителя. Всё происходит в какую-то долю секунды. Смотрю на четыре трупа, распростёртых на полу. Вот лежат Отто Пельтцы. Их только что прирезали другие Отто Пельтцы, их кровные братья-близнецы.

Вся гнусность гражданской войны в четырёх лужах крови…

— Отто, — я узнал голос Катерины. — Бегом.

Оказывается, они уже отбежали от меня метров на десять.

Быстро набираю скорость и несусь вслед за остальными к поднимающемуся с пола люку. Раздумывать некогда. Девушки добегают первыми, переступают комингс и уже с той стороны оборачиваются к нам. Парни, бегущие впереди меня, перескакивают люк. Я изо всех сил отталкиваюсь и уже в воздухе понимаю, что щель стала слишком узкой. Поразительно, насколько послушным в такие мгновения становится тело. Люк с неотвратимостью судьбы, незаметно, но упрямо, миллиметр за миллиметром отрезает меня от остальных. Через оставшуюся щель вижу спокойные, отрешённые от обычных человеческих страстей и чувств голубые глаза парней. Их светлые, коротко постриженные и зачёсанные наверх волосы, прямые носы, ямочки на подбородках, губы, упрямо сжатые в тонкий шов рта. Из-за плеч бойцов выглядывают девушки. Лиля в ужасе смотрит на меня, прикрыв рот ладошкой, Маша что-то кричит, то ли мне, то ли парням. А может, и не кричит вовсе, только рот раскрыт, волосы веером. Катерина всех расталкивает, видно, как она старается подобраться ко мне поближе…

Перегруппировываюсь в воздухе и дельфином, головой вперёд, влетаю в помещение. Задолго до болезненного падения слышу, как с глухим шипением закрывается дверь. Подо мной кто-то кряхтит и охает. Это один из Пельтцев. Седьмой номер.

Я позволяю ему выползти из-под себя и говорю:

— Для гимнастического мата ты жёстковат, парень.

— Ты тоже не пластилиновый, — ворчит он в ответ.

Лиля и Маша, стуча ножками по узкой винтовой лестнице, быстро взбираются куда-то наверх, и там пропадают. Оба моих двойника степенно вытирают руки и ножи салфетками. Чувствуется, что делают они это со скукой, наверняка не в первый раз.

Катерина стоит рядом. Становится тепло и сладко от одного её только взгляда. Я беру её за руки и чувствую, как у неё дрожат пальцы. Полные слёз глаза, как окна во Вселенную. Этот мир создан для меня.

Первый поцелуй всегда неуверенный и робкий. Её губы пахнут мятой и юностью. Я обнимаю её талию, меня сводит с ума податливость и гибкость её тела. Всё такое родное… и совершенно незнакомое. Мы фактически чужие люди. Я похоронил её, а она меня ждала не один десяток лет. По всем законам она давно должна была забыть о своей цветущей молодости, а я сгнить в этом чёртовом болоте. Но мы молоды, полны сил и желания, держимся за руки и целуемся. И всё это — та ось, вокруг которой теперь будет вертеться наша жизнь. Если понадобится, мы скуём руки наручниками, но никогда больше не расстанемся…

— Мир! — слышу свой ликующий голос, становится страшно от распирающего счастья. Мне всё равно, что подумают двойники, я хочу, чтобы мой голос был слышен девушкам наверху. — Я люблю тебя!

— Ага, вот и я о том же, — оживает пластмассовая трубка у меня на поясе. — Что дальше, Отто? — спрашивает Василий.

Я неохотно возвращаюсь к реальности:

— А в чём, собственно, дело?

— Да так, и в самом деле безделица: угнан челнок, зарезаны четыре человека, трое тобой похищены, статус ещё двоих пока непонятен. Вроде бы всё. Или у тебя есть что-нибудь новенькое?

Немного отодвигаюсь от Катерины и осматриваюсь. Не могу поверить, что мы и в самом деле внутри транспортного средства: круглая стена, сферой смыкающаяся кверху, семь глубоких кресел расставлены по периметру стены, винтовая лестница в центре выныривает из-под пола и ведёт куда-то вверх. Ни дверей, ни намёка на иллюминаторы. Как мы сюда попали? Тот же ровный свет с потолка, что и во всех помещениях базы. Тот же синтетический ковёр с высоким ворсом на полу.

Двойники закончили чистку оружия и примёрзли к креслам: сидят прямо, о чём-то тихо переговариваются. Смотрю на гибкую, пластичную Катерину и чувствую облегчение: у меня есть жена.

Сверху спускаются Маша и Лиля, тихо проходят к креслам и усаживаются рядом с двойниками. Те сразу замолкают.

Смотрю на них и понимаю: от меня ждут гениальных решений. Как пролезть через игольное ушко, например. Или прокатиться по радуге верхом на единороге. На их лицах — спокойствие и умиротворение. Они полагают, что своё дело сделали. Их гений на свободе. Теперь будет, кому о них заботиться, кому за них думать. Теперь дело за ним.

Трюк называется: "подержите младенца"…

Отстёгиваю трубку с пояса и кладу её на кресло. Мне нужен кто-то, кто бы прояснил ситуацию. Катерина, к сожалению, не подходит. Близнецы тоже… я им не верю.