В таком случае, сделал новую подачу Сигвард, может, комит выделит средства на прокорм своих сограждан? Не обязательно – деньгами. Можно продуктами. Ведь крепость – в осаде, со съестным проблемы. Его только-только хватит гарнизону и лояльным гражданам. То есть ему-то, Сигварду, без разницы: помрут пленённые ромеи с голоду или нет, но когда он, Сигвард, служил в гвардии Автократора, то не раз слышал о том, что Христос велит своим последователям заботиться о единоверцах. А тех, кто не заботится, он отправляет в христианский Хель, который даже хуже Хеля нурманского. В общем, он, Сигвард, готов избавить комита от проблем и принять у него пропитание для единоверцев и сограждан в количестве… достаточно большом, чтобы хватило на пару месяцев.
Как позже узнал Сергей, линию беседы Сигварду наметил Харальд. Ярл точно просчитал реакцию провинциального комита. За спасение ромеев Самкерца тот не заплатит ни гроша. А вот жратву может и дать. Иначе его конкуренты, коих наверняка немало, могут использовать отказ для обвинения комита Фоки в неподобающем христианину поведении.
Но даже если и не даст, всё равно польза будет. Ромеи решат, что у осаждённых проблемы с пропитанием, и воздержатся от активных действий, надеясь, что город сдастся сам.
На самом деле проблемы с продовольствием были не в городе, а у ромеев, чьё войско полностью зависело от внешних поставок. И ближние, и дальние окрестности Самкерца были обчищены сначала русами, а потом во время хузарской осады.
Прошла дезинформация или нет, неизвестно. Но провиант политически грамотный комит выделил. Немного, но зато из собственных невеликих ресурсов.
Жалкая подачка… Но даже она не досталась заточённым в храме ромеям.
К счастью, у них оставались друзья, которые не дали бедолагам умереть с голоду.
Но если у самкерцских ромеев всё было нерадужно, то у ромеев-херсонитов дела шли неплохо.
Сергей с Машегом со стены любовались работой инженеров. Сборка осадных орудий началась с утра пораньше и шла полным ходом. Слаженная работа, которую очень неплохо было бы остановить.
Но как? Собственные баллисты до места сборки не добивали, а устроить успешную вылазку – никаких шансов. Разве что ночью попробовать… Хотя до ночи орудия уже соберут. Такими-то темпами.
Сергей зевнул. Он встал в караул с последней ночной стражей и не успел толком выспаться. Но, может, удастся вздремнуть после завтрака. Вот-вот смена придёт.
– Варт! Эй, Варт!
Наслав. Отрок из их десятка. Года на три старше Сергея и на полголовы выше. Родовитый, правнук самого Трувора Жнеца, о чём не упускал возможности напомнить. Дерзкий и самоуверенный. Но Сергей с ним ладил.
– Ты на смену?
– Ага! А ты слезай! Княжич зовёт! Тебя и хузарина!
Поспать… Как же!
– Вартислав сказал: этот Песах – твой родич? – спросил Рёрех.
– Так и есть. И что с того? – ощетинился Машег. – Думаешь, я предам? Думаешь, не захочу с ним драться?
– С родичем драться негоже, – спокойно произнёс Рёрех. – Я бы не смог.
Сергей видел: княжич устал. Даже под загаром видно, какие круги под глазами. Но физическая усталость – ерунда. Рёрех устал от ответственности. Ответственности за тех, кому он не мог доверять, но должен был защищать. От невозможности принять правильное решение. Потому что правильного – нет. Все – неправильные. И все – скверные.
Сергей даже порадовался эгоистично, что он теперь – мальчишка, а не воевода. И это не ему решать: умереть ли с честью, положив за эту честь всех, кто дорог, или занять куда более удобную позицию Харальда-ярла. Когда есть важны только ты сам и те, с кем стоишь в одном строю. Все остальные – просто ресурс.
Он умён, княжий сын Рёрех. Он умеет принимать решения и отвечать за них. И он справился бы с ролью наместника большого города, которую доверил ему Олег Киевский. Если бы эта роль была настоящей. Но Олег даже не посвятил племянника в свои планы, задействовал втемную. Правда лежала на поверхности, но Рёрех никак не мог поверить в то, что Олег, родич, мог с ним так обойтись.
Однако верность роду – это не из мира простых решений. В мире политики, мире Власти подстава была нормой. У Власти нет ни врагов, ни друзей, ни родных. Только противники, партнёры и союзники. Временные союзники. Мир, где ни на кого нельзя опереться. Только на силу и власть. На деньги и ресурсы. Верные друзья нужны, чтобы завоевать власть, но потом всё меняется.
Ты можешь быть хоть Александром Македонским, перемалывавшим народы и империи благодаря тому, что у него была военная машина, созданная отцом, и верные друзья, с которыми он вырос. Но как только он стал императором, всё поменялось. Потому что у императора нет друзей, а только придворные, которые называют тебя Божественным. Но как только ты это признаёшь и объявляешь себя Божественной Властью, то превращаешься в полное говно. По человеческим меркам, разумеется. Вот поэтому Сергей никогда не хотел стать великим правителем.