Но свою роль сыграли и стрелки на стенах. Причём не только русы, но и присоединившиеся к ним добровольцы из городского ополчения. Население Самкерца осознавало, что будет, если город захватят ромеи. Как только стало известно, что Рёрех намерен договориться с представителями хакана о мирной передаче города (слухи об этом распространили намеренно), многие горожане выразили готовность помочь в обороне. О том, что мирный план реализуется, только если Сергей и Машег сумеют договориться с благочестивым Песахом, горожанам говорить, естественно, не стали.
Глава 28, в которой Сергею представляется возможность в очередной раз убедиться, что гуманизм и благочестие – совершенно разные понятия
Образ, возникающий у христианина при словах «благочестивый», «богобоязненный», никак не вязался с тем, к кому привели Сергея и Машега. У булхацы Песаха был типичный взгляд человека, видевшего в других либо ресурс, либо препятствие. Впрочем, Сергей видел взгляды и похуже.
Зато родич Машега оказался моложе, чем ожидал Сергей. Где-то на середине третьего десятка. Отличный возраст для перспективного средневекового воеводы.
– Бар Захариах! Зачем ты здесь?
Всем своим видом булхацы демонстрирует: Машег не более чем букашка на дороге у него, командующего полной тысячей элитного войска и несколькими тысячами убийц рангом поменьше.
Да, в родовой «табели о рангах» сын Захариаха, может, и повыше, но он, Песах – любимец хакана и Бога. Впрочем, если паренёк хочет его о чём-то попросить, булхаци, быть может, и снизойдёт.
Или нет.
– Я пришёл с миром.
Хороший ответ. В меру загадочный.
– Говори, – разрешил Песах.
– Он скажет, – Машег кивнул на Сергея.
Так они договорились, когда обсуждали будущий разговор. Вернее, так предложил Сергей, вспомнив, как встретили Машега хузары.
А встретили их неласково. Поначалу. В стиле оружие наземь, руки за голову, стоять-бояться.
Однако, как только Машег назвался, ситуация коренным образом изменилась.
Так, вероятно, отреагировали бы пэпээсники, узнав, что задержанный ими паренёк – сын замначальника УВД области.
Вокруг друзей тотчас сформировался почётный эскорт, который и сопроводил их через немаленький лагерь прямо к самому большому шатру.
Правда, внутрь их пустили не сразу. Начальник охраны «большого военачальника», очень серьёзного вида воин, не знал Машега лично и сначала решил удостовериться: не самозванец ли перед ними?
Для «удостоверения личности» послали за тем, кто знал. За очередным Машеговым родичем.
А по совместительству – сотником и одним из приближённых булхацы. Звали родича Илан, сын Пахьи. Типичный белый хузарин, чья спесь могла сравниться только с его воинской доблестью. Машега он признал сразу, хотя последний раз четвероюродные братья виделись, когда Машегу было семь, а Илану пятнадцать. Они даже обнялись по-родственному.
А вот на Сергея бар Пахья глянул – как на прилипшее к новому сапогу дерьмо.
Сергей ответил ему ухмылкой, которую перенял у Машега.
Вроде получилось, потому что сотник задрал редкую бородёнку и отвернулся.
Родичи быстренько обменялись дежурными новостями. Машег, в частности, сообщил, что служит сейчас хакану русов и будет служить, пока не отдаст долг жизни. Вот ему, благородному Вартиславу. И кивок в сторону Сергея.
Сотник удостоил Сергея ещё одного взгляда. Более дружелюбного. Во-первых, Машег обозначил Сергея таким же аристократом, а во-вторых, долг жизни – это серьёзно. Это всего рода касается. Особенно если речь идёт о сыночке его главы. Так что Илан Пахьевич даже соизволил представиться.
Сергей ответил по-хузарски, мол, рад знакомству и всё прочее. По всем правилам столично-хузарского этикета. Чем тоже удивил.
Засим сотник отправился внутрь шатра. Договариваться об аудиенции.
Сергея заинтересовал сам шатёр. Ткань вроде китайская, а вот роспись на ней, похоже, на фарси. И орнамент незнакомый.
Минуток через пять Илан вылез и сообщил, что булхацы примет племянника.
Машег тут же нырнул за полог. Сергей – за ним. Страж попытался его перехватить, потому что сказано было только о племяннике, но Сергей увернулся и проник в шатёр вместе с другом.
Выволакивать его силой не стали. Видимо, сочли, что для командующего Песаха мелкий язычник не представляет опасности.
Собственно, так оно и было. Кроме булхацы в шатре присутствовали ещё трое хузар не самого низкого ранга и, надо полагать, неслабой боевой подготовки. Ну, и Илан Пахьевич тоже следом вошёл.
В прошлой жизни Сергей перевидал немало походных жилищ. Иные запросто вмещали по сотне человек, а комфортом не уступали дворцовым покоям. Видел Сергей даже шатры с «кондиционерами», в роли которых выступали ящики с битым льдом.
Этот был – среднего уровня. Пониже царского, повыше ханского. Ковры, подушки, вентиляция посредством приподнятых снизу стенок и прикрытого от дождя и солнца отверстия на верхушке, к которой сходились опорные шесты…
Запах только подкачал. Мышками пованивало.