Дерзкий

Но горы есть горы. Даже такие «скромные», как крымские. Доступны три направления: вперёд, назад и вниз. Иногда – вверх. Вперёд – нельзя. Там ромейская крепость. Вверх – не получится. Вниз – тоже. На побережье – самые густонаселённые территории. Со всеми вытекающими. А назад… Была у Сергея слабая надежда – проскочить к перешейку, соединяющему будущий Крым с будущим Керченским полуостровом. Останется только через пролив перебраться. А там либо идти к Самкерцу, либо уходить в степь. Машег считал: наилучший вариант – второй. Соваться к осаждённому Самкерцу – глупо.

Но Сергея слишком многое связывало с Рёрехом, чтобы рискнуть. Тем более в той его жизни Рёрех дожил до глубокой старости. Может, и в этой будет так же?

Однако Сергей – всего лишь человек. Человек же только предполагает, а располагает всё-таки Бог. Или судьба.

Переночевали без происшествий. Утром переоделись. Сергей решил: больше нет смысла притворяться слугами. Да и оружие намного приятнее иметь под рукой, чем в спешке извлекать из ослиной поклажи.

От ослов избавились тем же утром. Остановились на завтрак в одном из придорожных постоялых дворов и продали животных ночевавшему здесь же хузарскому купцу. Удачно получилось с этим купцом. И не из-за осликов, которых отдали дёшево, а с купцовым товаром, в числе коего оказалось семь «упаковок» стрел хузарского же производства. После получасового торга Машег с купцом ударили по рукам и вырученные от продажи ослов деньги вернулись к прежнему хозяину. И с приличной добавкой. Но покупка того стоила.

Здесь же Сергей предложил лекарю расстаться:

– Ты свободен, Сабел, у тебя есть конь, деньги и ремесло. Со всем этим ты точно не пропадёшь. А с нами – запросто.

Старик удивил:

– Так ты, Варт, мне всё и дал. И вдобавок жизнь. Можно я останусь с вами?

Что тут скажешь?

– Оставайся, – разрешил Сергей.

Не будь Сабел христианином, Сергей подумал бы, что тот хочет присоседиться к чужой удаче. Но тут, похоже, другое. Просто честный человек, не чуждый признательности.

Однако удача в этот день им сопутствовала.

Не успели проехать и десятка километров, как увидели поднимавшийся снизу дым.

Причем не природный пожар, а поджог. Возможно, незапланированный, не естественного происхождения.

В небольшой уютной бухточке, располагавшейся метров на триста ниже и примерно на полкилометра западнее, стояла пара кораблей. Один – хеландий вроде того, что преследовал «Живущего боем» четыре дня назад. А рядышком – нурманский драккар. Мирная такая картинка.

А вот на берегу миром и не пахло. Пахло разбоем. И поскольку ромейской морской пехоте нападать на ромейское же поселение вроде бы ни к чему, то нетрудно предположить…

Неужели они нашли беглых союзников?

Так или иначе, но рискнуть стоило.

– За мной! – скомандовал Сергей, пуская коня галопом.

Однако уже через пару минут пришлось сменить аллюр на шаг, а потом и вовсе спешиться, помогая лошадкам преодолевать крутизну.

А чуть позже движение и вовсе застопорилось, потому что друзья наткнулись на толпу беженцев. Задыхаясь, в поту, с выпученными от страха глазами, растянувшись минимум на полкилометра, бедолаги пёрли вверх по тропе…

Хотя нет, бедолагами были не все. Возглавляли бегство одиннадцать псилов, лёгких ромейских пехотинцев, тоже запыхавшихся, но куда более бодрых, чем остальные.

Хотя «возглавляли» – неподходящее слово. Просто вояки были более прыткими.

Запахло нехорошим.

Но Сергей верно просчитал местных бойцов: трусы, дезертировавшие с поля боя.

– Трусливые крысы! – крикнул он по-ромейски. – Сбежали, забыв свой долг перед фемой?! А ну назад!!!

Повезло, что солнце оказалось у него за спиной и снизу было не разглядеть толком ни его лица, ни подробностей экипировки. Только сверкающий шлем и бронь на плечах.

Нет, команду его не выполнили. Но и в драку не полезли. Кинулись в росшие справа от тропы кусты. Густые, надо отметить, и вдобавок колючие.

Однако проломились. С воплями и руганью.

Машег засмеялся и сунул лук обратно в налуч.

Спуск продолжился.

Недолго. Через пять минут они встретились с основной массой беженцев.

Всё. Дальше – или стоять, или – по головам, если совести хватит. Тропа редко где превышала в ширину пару шагов, а местами сужалась и до одного. Пришлось встать на одной из площадок и ждать. Впрочем, Сергей понимал: время у них есть. Нурманы – парни обстоятельные. Пока не обчистят городишко, в море не уйдут.

Беглецы при виде трёх всадников, двое из которых были неплохо вооружены, вели себя по-разному.

Кто-то шарахался в ужасе, кто-то пытался предупредить, мол, там, внизу, люди севера. Бегите, пока есть возможность. Один, навьюченный парой здоровенных сумок вроде тех, что приторачивали к сёдлам, даже остановился и предложил продать лошадей.

«Ну хоть одну, добрые господа! Я золотом заплачу!»

Судя по одёжке, золото у «покупателя» водилось. Но он всё равно был послан… наверх. И, зыркнув злобно, попёр в указанном направлении на своих двоих.

– Надо было его прибить, – сказал Машег, провожая взглядом согбенную под тяжестью ноши спину. – Уверен, у него там не фрукты.

Сергей не прореагировал. Он смотрел вниз.