Держи меня крепче

– Да никаких особых ссор или перепалок между ними никогда не было! Ну, какие-то шероховатости в отношениях были постоянно, это правда. Но, должен тебе сказать, несмотря на то что я, как ты знаешь, искренне люблю Шарлотту, характер у нее еще тот! С ней порой бывает очень непросто. Да и Венди тоже не подарок! Мне ли тебе об этом говорить? Ну, а потом на нас посыпались эти неприятности, когда все думали, что Хло пропала. Многие ведь считали, что ее убил отец. Тогда все шишки, если помнишь, посыпались на Шарлотту. А Венди, несмотря на то, что она была ее непосредственным руководителем, оказалась как бы в стороне. Ее имя не склоняли в прессе, никаких публичных обвинений в ее адрес не было, хотя девочка исчезла, можно сказать, под ее непосредственным наблюдением. Видеоматериалы, изъятые в ходе следствия, показали, что ребенок в течение длительного времени систематически подвергался насилию. Разумеется, эти материалы никто не собирался обнародовать, но о том, что они есть, знали все. Пресса моментально раструбила, что социальные службы опять завалили свою работу. И всех собак повесили на Шарлотту. Хотя Венди в глубине души прекрасно понимала, что ее ответственность за случившееся ничуть не меньше. И что, по всем правилам, она должна была бы испить сию горькую чашу вместе с Шарлоттой. Но все это было еще до того, как мы узнали, что Шарлотта забрала к себе Хло.

– Однако вот ты же не побоялся, поддерживал Шарлотту до последнего!

Томи никак не отреагировал на эту реплику Трейси. Не станет же он рассказывать ей, сколько он вытерпел в те дни от вышестоящего руководства, которое буквально сживало его со света за ту принципиальную позицию, которую он занял в деле Шарлотты. Одно время ему даже казалось, что он на грани увольнения.

– Прямой вины Шарлотты в том, что она своевременно не обратилась в полицию за помощью, чтобы те помогли ей доказать, что в доме Уэйдов действительно творится что-то неладное, нет, – задумчиво обронил он. – Такого рода преступления вообще очень трудно доказуемы, если только они не очевидны всем или не совершаются на людях. Так что и любой другой на ее месте столкнулся бы с теми же проблемами. А чтобы получить ордер на срочное изъятие ребенка из семьи, нужны не просто улики, а весомые доказательства. Обычная же процедура, как ты прекрасно знаешь, растягивается на недели и даже месяцы. К тому же Шарлотте противостоял очень умный и изобретательный преступник. Такого, как отец Хло, голыми руками не возьмешь. Но вернемся в день сегодняшний! В чем-то ты права. Скорее всего, Венди все еще точит зуб на Шарлотту, но это вовсе не значит, что потенциальное удочерение девочки – это неверный шаг.

– Но что, если суд признает невиновность Шарлотты? Более того, если ей разрешат забрать девочку? Понимаю, звучит неправдоподобно! Но в жизни случаются и большие чудеса. Вот и прикинь тогда, каково это будет супружеской паре, которая уже дала согласие на то, чтобы стать приемными родителями Хло. Это может стать крушением всех их надежд. А с другой стороны, такая поспешность в деле усыновления-удочерения лишает Шарлотту всякой надежды на то… Я чувствую, что в этой торопливости, в этой спешке что-то не так! Мне жаль Шарлотту!

Томи промолчал. В глубине души он был полностью согласен с Трейси. Но обсуждать эту щекотливую тему с Венди означало бы нарушить слово, которое он дал Трейси, пообещав молчать. А потому он лишь неопределенно пожал плечами и сказал:

– Знаешь что? Дай мне немного времени пораскинуть мозгами, подумать, что можно сделать в этой ситуации. Я позвоню кое-кому, переговорю, а там посмотрим! Может, удастся максимально замедлить этот процесс.

Глава 17

Стоило Шарлотте закрыть глаза и заткнуть уши, и она мысленно переносилась в Бухту Изобилия. Вот она плавает в прозрачных водах залива или запускает вместе с Хло воздушного змея. Потом мысли ее переносились в те времена, когда она руководила самодеятельным театром. Она начинала медленно вспоминать, как они готовились к спектаклям, как репетировали, как проходило то или иное представление. Но стоило ей открыть глаза, стоило вынуть ватные тампоны из ушей, все возвращалось на круги своя! Сомнений в том, где она и что она, не оставалось. Она снова сидит в камере-одиночке, и никто не собирается выпускать ее из заточения. Впрочем, сама камера находится не в самой тюрьме, а располагается непосредственно в здании Суда короны города Кестерли.

Сюда ее доставили под охраной в специальном фургоне рано утром в среду. Хотя слушания по ее делу начнутся не раньше трех пополудни. Но в тюрьме ей было сказано, что спецфургон – это не рейсовый автобус, который курсирует туда-сюда по расписанию. Он совершает лишь один рейс в день, а следовательно, это она должна подстроиться под его график, а не наоборот.