Дело табак

К счастью, прыгать было недалеко и ухватиться несложно. Ваймс не боялся, что их услышат. Палуба заскрипела под ногами, когда он пробрался в трюм «Чудо-Сисси» и зашагал к мидель-шпангоуту, или как там его, но, опять-таки, скрипела лодка повсюду и непрерывно. Скрипела и стонала. Она издавала столько шума, что внезапная тишина сама по себе привлекла бы внимание. «Я ищу человека, который выглядит самым обычным образом, — подумал Ваймс, — ровно до тех пор, пока он не начнет выглядеть как злобный убийца. По крайней мере, это ясно».

Он смутно осознавал, что рядом огромные колеса, которые стремительно вращаются по обе стороны, и цепи, которые тянутся над головой, а на верху трапа маячут люди, которые совершенно точно не на своем месте…

Женщина, с маленькой девочкой, цеплявшейся за ее платье. Они были наспех привязаны к скрипящей балке, в кругу света, который отбрасывала висевшая над ними маленькая масляная лампа. А чуть поодаль на табурете сидел человек с арбалетом на коленях.

Проблема состояла в том, что к каждой его ноге была привязана веревка. Одна тянулась по полу и исчезала внизу — там, где, судя по теплу, запаху скотного двора и периодическому реву, издаваемому встревоженными животными, находился «хлев», который Ваймс только что миновал. Другая веревка уходила в рубку.

Женщина заметила Ваймса, поспешно прижала дочь к груди и медленно приложила палец к губам ребенка. Оставалось надеяться, что мужчина с арбалетом этого не заметил, и Ваймс слегка расслабился, когда убедился, что она поняла: он явился сюда спасать ее, а не причинять дополнительные страдания. Это был всего лишь дополнительный бонус, но Ваймсу действительно стало легче, когда он понял, что она соображает быстро. Он выставил руку, чтобы удержать Фини, но в перспективе этот парень годился в капитаны Стражи: он стоял не шевелясь. Как и Ваймс, Фини превратился в наблюдателя. Ваймс наблюдал и позволял тьме пробудиться, чтобы оценить ситуацию на свой неподражаемый лад. Он ждал не Призывающую Тьму — во всяком случае, он искренне на это надеялся, — а самую обыкновенную, человеческую, внутреннего врага, который знал все его мысли. Знал, что каждый раз, когда командор Ваймс отдавал в руки правосудия очередного коварного и изобретательного убийцу, чтобы тот получил воздаяние или пощаду, как угодно будет рассудить закону в его хаотической премудрости, он становился другим Ваймсом, Ваймсом-призраком, который старательно обуздывал желание порубить мерзавца на куски прямо на месте. К сожалению, это желание становилось с каждым разом все сильнее, и Ваймс гадал, не вырвется ли тьма в один прекрасный день на волю, предъявив свои права. Без его ведома. Замки, запоры, цепи и двери в голове не выдержат, и он даже не поймет, что случилось…

И сейчас, глядя на перепуганного ребенка, Ваймс боялся, что эта минута близка. Возможно, лишь присутствие Фини удерживало под контролем тьму — ужасное желание лишить палача заслуженного доллара за казнь, трех пенсов за веревку и шести за пиво. Убивать очень легко, да, но не тогда, когда на тебя смотрит смышленый юный стражник, который думает, что ты — хороший парень. В Анк-Морпорке Стража и семья окружали Ваймса каменной стеной. Там хороший парень оставался хорошим, поскольку не хотел, чтобы его видели за плохими делами. Он не хотел, чтобы ему было стыдно. Не хотел становиться тьмой.

Арбалет был нацелен на двух заложниц, и тому, кто его держал, явно велели стрелять, если рывок за веревку даст понять, что происходит непредвиденное. Но рискнет ли он выстрелить? Нужно дозреть, чтобы тьма по капельке начала сочиться в душу, хотя бывали и те, кто родился с тьмой в душе. Они убивали ради развлечения. А вдруг и он из таких? А если нет, вдруг он поддастся панике? И насколько чувствителен спусковой крючок у арбалета? Вдруг он сработает от случайного прикосновения?

Снаружи бушевала буря. Спадала вода или нет — это казалось совершенно неважным, поскольку ее все равно было полно вокруг. Женщина краем глаза наблюдала за Ваймсом. Каждая секунда дорога…

Аккуратно рассчитывая движения, как будто кто-то мог расслышать его шаги в реве бури и скрипе лодки, Ваймс подобрался к ничего не подозревавшему охраннику, обхватил парня обеими руками за шею и рванул кверху. Стрела ушла в потолок.

— Я не хочу, чтобы кто-нибудь пострадал, — Ваймс попытался произнести это добродушно. — Если ты собираешься дернуть за веревку, парень, то учти — дыхание у тебя закончится раньше, чем я разожму пальцы. Старший констебль Наконец, возьми арбалет и свяжи этому джентльмену ноги. Оружие можешь взять себе. Я знаю, ты любишь такие штуки.

Он, видимо, случайно ослабил хватку, потому что пленник прохрипел: