Deep Utopia: Life and Meaning in a Solved World

Но в дополнение к этому есть и второй фактор, который нам следует учитывать. Можно придерживаться мнения, что для человека полезно вносить вклад в некое более крупное целое - чтобы его жизнь чего-то достигла, чего-то стоила, или он конструктивно участвовал в каком-то более крупном стоящем предприятии. Если человек придерживается такой точки зрения, то он, в частности, может также считать, что интересный вклад в некое большее целое - это один из способов реализовать эту пруденциальную ценность и тем самым сделать свою жизнь лучше для самого себя. Таким образом, чтобы оценить этот компонент того, как интересность способствует тому, насколько благоразумно хороша жизнь человека, мы должны посмотреть на то, сколько интересности "экспортирует" жизнь. Здесь дублированная жизнь обычно оказывается в невыгодном положении. И не только точно повторенная жизнь, но и любая жизнь, которая слишком похожа на множество других жизней - все они вносят в мир меньше интересности, чем жизнь, которая более ярко выделяется как единственная в своем роде.

Кстати, жизнь, которая имеет наихудшие показатели по критерию содержащейся интересности, может иметь неплохие показатели по критерию внесенной интересности. Я имею в виду, что самая скучная жизнь во всей Вселенной (если мы предположим, что есть одна жизнь, которая скучнее всех остальных), ipso facto, является отличительной и выдающейся в определенном измерении. Поэтому она, по крайней мере, в некоторой степени интересна с внешней точки зрения по причинам, которые мы исследовали в мысленном эксперименте Солбурга и Лунабурга.

Позвольте мне проиллюстрировать этот тезис личным анекдотом.

Я забыл почти все лекции, которые посещал в студенческие годы, но одна засела в моей памяти до сих пор - потому что она была особенно выдающе скучной. Помню, как я пытался подсчитать количество черных пятен на акустических панелях потолка с возрастающей точностью, чтобы отвлечься, пока лекция тянулась все дальше и дальше. Я боялся, что мне придется пересчитать все пятна, прежде чем закончится это испытание, а их были десятки тысяч. Запоминаемость коррелирует с интересностью, и я думаю, мы должны сказать, что эта лекция внесла вклад выше среднего в интересность моих студенческих дней. Она была настолько скучной, что это было интересно!

У этого эпизода есть заключение. Видите ли, у меня нет большого природного таланта притворяться заинтересованным. Да и аудитория была небольшая, всего несколько человек (поэтому уходить было неудобно). Увы, отношение к моей душе было слишком очевидно для лектора, который в то время был заведующим кафедрой. Позже я узнал, что он заблокировал мое поступление в аспирантуру кафедры.

Маленькие люди, большой мир

Теперь предположим, что вы - Наполеон. Тогда верно, что ваша жизнь весьма своеобразна среди нас, землян. Но все еще не ясно, что ваша жизнь вносит в мир сколько-нибудь значительный интересный вклад.

Потому что есть вероятность, что вас уже обошли - кто-то другой уже сделал все то, что предстоит сделать вам в жизни. И я имею в виду это не просто в том смысле, что до вас были генералы и императоры. Нет, гораздо более жестко: кажется вполне вероятным, что кто-то уже делал точно такие же вещи, что нет ни малейшей примеси космической новизны или уникальности в том, что вы делаете или переживаете.

Это, по крайней мере, является следствием, если мы примем за чистую монету наиболее предпочтительные на сегодняшний день космологические модели. Они предполагают, что мы живем в том, что я назвал Большим миром: мир достаточно велик и локально стохастичен, чтобы в нем со статистической достоверностью содержались все возможные человеческие переживания.

Например, если существует бесконечно много планет, и каждая из них имеет некоторую независимую малую, но нижнюю границу вероятности породить любую последовательность локальных переходов состояний (например, точно определенную версию человеческой истории), то для любой такой локальной последовательности переходов, с вероятностью 1, она возникает множество раз во всей Вселенной. Бесконечно много раз, на самом деле.

Существование бесконечно большого количества планет вероятно, если Вселенная бесконечна в пространственном отношении, как это представляется. Не путайте Вселенную с наблюдаемой Вселенной. Когда вы слышите утверждение вроде "существует 1082 атомов во Вселенной", это, скорее всего, искаженная версия истинного утверждения о количестве атомов в наблюдаемой Вселенной - но наблюдаемая часть Вселенной (с нашей точки зрения) является бесконечно малой частью всего сущего, если предположить, что мы находимся в открытой и односвязной Вселенной Большого взрыва, как показывают астрономические данные.

Есть также некоторые основания полагать, что существуют и другие вселенные, помимо этой. Возможность существования мультивселенной, конечно, еще больше повышает вероятность того, что гипотеза Большого мира верна.