Дед Мавр

— В Минске? Не получишь: уцелевшие подвалы и те битком набиты. Хорошие газетчики сейчас позарез нужны. Иди-ка ты в «Звязду»: с нее начинал, с нее и второй заход попытайся сделать. Попросись собственным корреспондентом в какой-нибудь областной город. А через годик-другой и здесь будет легче.— Он что-то вспомнил, похлопал ладонью по стопке рукописей на столе, улыбнулся: — Там, кстати, и к нашей работе подключишься.

— К какой работе?

— Не знаешь? Послушай.

И начал рассказывать.

Задумал Дед, как он выразился, необычную книгу «Никогда не забудем» и хочет быстрее выпустить ее в свет. Нет-нет, не свою. Даже не писательский сборник: книгу, написанную детьми о чудовищных преступлениях, бесчеловечности и зверствах гитлеровских оккупантов на временно захваченной ими белорусской земле… О том, как десяти-двенадцати-четырнадцатилетние мальчишки и девчонки становились партизанскими разведчиками, проводниками и связными… Как вместе со взрослыми народными мстителями, забыв о школе и книгах, уничтожали карателей из засад, минировали шоссейные дороги и железнодорожные пути, взрывали мосты, склады, пристанционные водонапорные башни и автомашины… Самим будущим авторам с такой колоссальной работой не справиться. Так кто же, как не писатели и журналисты, обязан разыскать этих будущих авторов и всячески помочь им?!

Я знал, да и все писатели знали, как умел Янка Мавр зажигать людей своими необычными, неожиданными «задумками», как упорно искал и всегда находил единомышленников и сподвижников в хорошем, нужном и важном для всех деле. С упрямыми, равнодушными бывал предельно краток. Услышит отказ, пожмет плечами и с нескрываемой насмешкой хмыкнет:

— А я-то думал, что ты человек.

Зато для единомышленников широко открывал и горячее сердце, и двери своего гостеприимного дома. Так мог ли я отказаться от требовательного и настойчивого мавровского «обязаны разыскать и помочь»?

Через несколько дней уехал в Гродно. Собкором газеты «Звязда» и Советского Информбюро по Гродненской области. И со строжайшим наказом Деда: искать будущих авторов будущей книги и помогать им.

«Никогда не забудем» — поистине потрясающий документ о чудовищных преступлениях гитлеровцев на территории Советской Белоруссии. Книга вышла в свет и, как любят выражаться критики, получила широкие и весьма благожелательные отзывы во всесоюзной прессе. Но мало кому из непосвященных даже в то, уже далекое, время было известно, а ныне и вовсе почти забыто, что если бы не страстная настойчивость Янки Мавра, документ этот едва ли вошел бы в сокровищницу документальной белорусской литературы…

Искать. Находить. Помогать.

Еще когда четверо его детей были школьниками, Иван Михайлович отправлялся с ними в отпускное время то в Москву, то в Ленинград, то в Одессу или совершал «дальнее плавание» на пароходе по Днепру. А чаще ездили просто на лоно природы, но не в перенаселенные дачниками окрестности Минска, а в небольшие деревеньки, где помалолюднее и потише. Собирали грибы и ягоды, удили рыбу, осторожно, чтобы не вспугнуть, наблюдали за неугомонной суетой всяческой лесной живности. Это ли не наглядная, полная неизгладимых впечатлений книга природы родной белорусской земли!

Но одной лишь такой книги городскому учителю было мало. Он искал в ней самое главное: человека. И всегда умел находить.

Начиналась страдная пора сенокоса — Иван Михайлович со своими ребятами тоже ворошит подсыхающую траву, помогает крестьянам метать готовое сено в копны. Отправляются деревенские хлопцы пасти коней в ночное — и его двое сыновей, Федор и Арсений, с ними. Где, как не в таком непосредственном, тесном общении на равных узнают они, чем живут, о чем думают, к чему стремятся их сельские однолетки.

И крестьяне постепенно проникались доверием и уважением к гостю-учителю, поддавались его искренней заинтересованности в их нелегких тогдашних судьбах. Зазывали к себе или сами приходили со своими раздумьями, с не всегда и не легко разрешимыми сомнениями: приходили и просто поговорить на житейские темы и, если возникала необходимость, посоветоваться о наболевшем.

Не поэтому ли такими живыми, запоминающимися предстают перед читателями герои повестей и многочисленных рассказов писателя Янки Мавра? Не берусь категорически утверждать, но уверен, что если не все без исключения, так большинство этих героев наверняка «списаны» с живых прототипов.

Убедился я в этом после того, как, год с небольшим проработав в Гродно, смог вернуться в Минск.

Журналистской работы и для «Звязды», и для Советского Информбюро на Гродненщине хватало. Город не очень значительно пострадал от нашествия немецко-фашистских захватчиков. Но хотя со дня Победы успело пройти немногим более года, становление жизни, перестройка ее на наш, советский лад все еще продолжались.