– Я недоволен своей жизнью на Земле. Как вам такое? Непонятно, наверно. Вот смотрите… я не тот, кем был до полета на Луну, – может, вы как раз об этом и спрашивали. Вероятно, такие вещи рассказываешь кому-то одному. Но я рассказывал паре десятков:
– Я бы хотел слетать на Луну.
– Постригитесь и бросьте дуть. – Кэмп языком оттянул верхнюю губу. – Даже в армию не надо. У нас в программе есть и гражданские. Ничего хуже я сказать не мог, а? Но вот правда, это основное требование. Остальное уже потом. Правда.
Он думает, подумал Шкет, что меня обидел. И постарался сдержать улыбку.
– Вы хмуритесь, – отметил Кэмп. – Полноте. Как вы нам, так и мы вам… ну хорошо. Вот скажите мне. Вы все так уж счастливы? Только не врите.
По залу медленно и бесцельно бродил Тэк.
– По-моему, – и Шкет почувствовал, как чувства подстроились под хмурую гримасу, – с этим вопросом что-то не так. Я подолгу бываю счастлив; я подолгу бываю несчастен; я подолгу просто скучаю. Может, если очень сильно постараться, кое-какого счастья удастся избежать, но я что-то сомневаюсь. От остальных двух мне точно не отвертеться…
Кэмп оживленно созерцал то, что происходило в каком-то градусе обок от Шкетова лица. Ну, рассудил Шкет, я же обещал послушать. Промолчал пять секунд, после чего Кэмп сказал:
– Я уже не тот, кем улетал на Луну. Несколько человек объясняли мне, что и оставшиеся на Земле уже не те. Один объяснил, что я начал залечивать великую рану, которую нанес человеческой душе Галилей, ненароком обмолвившись, что Земля – не центр Вселенной. Нет, не скажу, что сейчас я доволен. Меня ставит в тупик сегодняшний свет в небесах. Меня ставят в тупик истории о двух лунах – я-то ведь по личному опыту знаю одну. Но я первым вижу ее под совсем другим углом. Мы можем сидеть и дискутировать на конференциях и семинарах, пока не взойдет гораздо более утешительное солнце, и я все равно сомневаюсь, что смогу сказать вам нечто осмысленное, а вы сможете сказать нечто осмысленное мне. По крайней мере, на эту тему.
– Эй, салют. – Тэк положил руку на плечо Шкету – но обращался к Кэмпу: – Тут мой друг Джек заходил. В городе, видите ли, немало армейских дезертиров. Я ему сказал, что нас навестил настоящий капитан. Он спросил, не дезертир ли вы. Я сказал, что, насколько мне известно, вы по-прежнему солдат с хорошей репутацией. Увы, он развернулся и бежал, не узнав даже, что вы из ВМФ. Уже уходите, капитан?
Кэмп кивнул, отсалютовал бутылкой:
– Рад, что удалось с вами познакомиться, Шкет. Увидимся у Роджера, если раньше не придется. – Он кивнул Тэку и отвернулся.
– Надеюсь, его от меня корежит ровно так, как он притворяется. – Тэк цыкнул. – Жалко, что он не в мундире. Я, прежде чем перешел к более изысканным наслаждениям, питал великую страсть к морским гадам.
– Ты себе льстишь.
Тэк мелко покивал:
– Не исключено, весьма не исключено. Эй, извини, что я тебя прошлой ночью выпер. Давай ко мне. Выеби меня.
– Не. Я ищу Ланью.
Тэк бледными ручищами обхватил свое пиво и заглянул в горлышко.
– А. – Затем сказал: – Тогда давай не ко мне. Хочу тебе кое-что показать. И ты, небось, захочешь посмотреть.
– Что показать?
– Хотя, может, ты уже видел и тебе неинтересно.
– Но ты не скажешь, что это?
– Не-а.
– Пошли, – сказал Шкет. – Покажешь.
Тэк хлопнул его по плечу и оттолкнулся от стойки:
– Двинули.